Прогноз
 Полный список прогнозов
 Рейтинги, Компании и капиталы, За рубежом, Регулирование, Кризис и страхование
 Нарастание кризисных явлений на мировых финансовых рынках заставляет аналитиков давать все более негативные оценки экономической ситуации и ее перспектив. Очередной прогноз развития событий специально для портала «Страхование сегодня» представил генеральный директор ОСАО «Ингосстрах» Александр Григорьев.
Год назад я писал о реалиях кризиса и о том, что мне представлялось абсолютно понятным с точки зрения макроэкономической науки, но которые почему-то прямо или косвенно игнорировались как властями США, так и европейских стран, а также о перспективах глобального кризиса в различных секторах экономики (https://www.insur-info.ru/forecasts/481). Как это не печально, но опасения и риски, проанализированные тогда и осенью 2008 года (https://www.insur-info.ru/press/28219), стали сегодня еще более актуальными.
Действия финансовых властей США: новая администрация
Мое представление о профессионализме и прозрачности действий американских финансовых властей, чрезмерном самомнении и их убежденности, что им « весь мир обязан» не изменились. Возникший кризис был кризисом финансовых обязательств, то есть на языке экономистов, финансовые активы слишком превысили реальные базисные пассивы, что и привело к неизбежному «сдуванию» активов. На мой взгляд, единственным правильным шагом было сжатие активов, что невозможно сделать без прохождения через банкротства и очищение рынка. То, что начала администрация Буша, а сейчас еще более агрессивно реализует новая администрация Обамы – не просто бомба, а ядерная бомба для финансового рынка. Сейчас за счет средств налогоплательщиков и иностранных кредиторов накачивается М2, то есть наличная денежная масса. Не активы сдуваются, а пассивы накачиваются в привязке к имеющимся и не очень сокращаемым активам. Производные инструменты – CDO, CDF, кредитные ноты и облигации, индексы и CDS, благодаря которым практически обанкротились 90 процентов крупнейших финансовых институтов Америки, были все же условными обязательствами, при наступлении вероятностных событий по которым пришлось бы платить. Но сейчас накачивается денежная масса, которая безусловна с точки зрения денежного эквивалента. А в условиях дефицита платежного баланса и гигантского дефицита бюджета источник только один – печатный станок. Речь идет уже не о миллиардах, как годом ранее, а о триллионах долларов в денежном обращении. Итог возможен только один – дестабилизация мировой финансовой системы, резкая девальвация доллара и изменения в стандарте денежного эквивалента мировой финансовой системы.
Спасение АIG – это уже не трагедия, это фарс. Год назад я писал о том, что это не страховая компания а, по сути, эмиссионный кредитный институт и что для ее спасения, с учетом всех обязательств, необходимо 450–500 миллиардов долларов, и что выделенных 85 миллиардов не хватит. Сегодня уже выделено свыше 165 миллиардов, а конца этой эпопеи не видно. История с бонусами топ-менеджеров за счет госпомощи – всего лишь одна серия из « Санты-Барбары». Заклинания о потенциальном крахе всей финансовой системы, если не помочь корпорации, и реальные шаги по реструктуризации AIG - это не одно и то же. А вот объем реальных обязательств и сферы ответственности компании по-прежнему не заявлены. Именно из-за этой неясности идет массовый отток пенсионных счетов, что еще больше ухудшает положение компании, и именно это подталкивает менеджеров компании на откровенный демпинг в классических страховых операциях. Появившиеся скандалы, в которых основные страховщики США протестуют против демпинга AIG - только следствие проблемы.
Как и было предсказано, проблемы ипотечных агентств Freddy MAC и Fanny May и их страховщиков Амвac и MBAI за прошедший год только усугубились и вызвали потребность в многомиллиардных вливаниях в капитал опять же за счет бюджета США.
И еще раз хочу подчеркнуть: «нарисованная» бухгалтерская отчетность, аудит и практика ее применения в США камня от камня не оставили от их хваленой прозрачности и адекватности. Но, что гораздо хуже, никаких принципиальных выводов из этой ситуации не сделано.
Ситуация в банковском секторе развивалась абсолютно предсказуемо. После крушения пятерки ипотечных домов дошла очередь до самих коммерческих банков: Сity, Бэнк оф Америка, Вэлш Фарго и т.д. – суть не в названии, а в их реальном состоянии - одинаково плохом. Речь идет о том, что современная практика американских институтов – это слабый риск менеджмент при неконтролируемом росте активов, и в этом суть проблемы. Все (это же надо понять !) виды активов - плохие: автокредиты, ипотека, коммерческие кредиты, инвестиционные кредиты, потребительские кредиты, кредиты малому бизнесу, кредиты крупным компаниям. По всем видам кредитов произошло недорезервирование, процент плохих кредитов резко возрос, качество этой просрочки неясно, а реальная комплексная оценка стоимости активов отсутствует. Дело дошло до стресс-тестов (!), которые Минфин США решил провести по крупнейшим кредитным институтам. А где же хваленые аудиторы и рейтинговые агентства? Важно понять, что реальная ситуация в банковском секторе сильно отличается от того, что пытаются представить и администрация, и надзорные органы США. Причин здесь две: с политической точки зрения администрация должна представить публике «улучшения», связанные с ее деятельностью, даже если их нет, а с другой стороны, истинного положения вещей надзорные органы и, что самое смешное, сами банки не знают!
Мне все больше представляется реальным коллапс американской экономики. Достаточно вспомнить о резком 40%-ом снижении покупок автомобилей в начале 2009 года и о растущей безработице. Кстати, не могу не высказать свою точку зрения о якобы возникших позитивах в американской экономике, о которых, по странному совпадению, заговорила в конце марта американская администрация, и сразу же появилась статотчетность с этими улучшениями. Не очень в это верится – просто потому, что нет факторов, которые способствовали бы положительной динамике. Больше это напоминает сознательное манипулирование, очень выгодное администрации, если учесть готовящуюся программу по скупке плохих долгов с частно–государственным партнерством. Ведь цены будут определяться на аукционе, и если сейчас ситуация «улучшается», то и цены будут выше. А вот сколько эти активы будут потом реально стоить – уже головная боль инвесторов.
Мне это не нравится. Настоящее положение промышленности и торговли явно намного хуже – явный кризис автопромышленности, падение мощностей целого ряда перерабатывающих предприятий, снижение среднего чека в торговле, реальное уменьшение экспорта и т.д.
И последнее, если говорить о ситуации в США. Иностранные кредиторы – Китай, Тайвань, Япония, арабские страны, по-моему, начинают медленно осознавать грозящую опасность девальвации доллара. Заключаемые опциональные соглашения между Китаем и азиатскими странами, переход на альтернативные валюты в торговле, обсуждение вопроса о регулировании азиатских валютных рынков – все говорит о переосмыслении ценностей. И в этом контексте особенно ярко и неадекватно звучит отказ американской администрации от обсуждения предложений о создании мировой резервной валюты и новых основ управления мировыми финансовыми рынками. Обама заявляет о стабильности доллара, вот только мир, по-видимому, в эти заверения уже не верит. Один из главных выводов, укрепившихся за прошедший год, говорит о том, что США все больше и больше живут в долг, который в достаточно близкой перспективе они не смогут рефинансировать.
О рейтинговых агентствах
Год назад я задавал вопрос: «Почему мир должен верить мировым рейтинговым агентствам?» Сейчас он стоит еще резче. Обанкротились или перешли под контроль государства с громадным сокращением капиталов, ухудшением коэффициентов, прекращением активной нормальной деятельности десятки ведущих американских, английских, немецких, швейцарских финансовых институтов. На грани банкротства AIG. Мировые гиганты автоиндустрии и химической промышленности, металлургии и пищевой индустрии, электротехники и электроники, торговли и услуг находятся в тяжелейшем положении, но они до сих пор имеют высокие рейтинги ААА, АА, А. Решения рейтинговых агентств, как минимум, спорные. Да, они снижают рейтинги Исландии, Украины, Латвии и российских и восточноевропейских банков. Но почему же американские и английские финансовые институты по-прежнему находятся на верхних позициях в рейтингах, таковыми уже, по сути, и по методикам самих рейтинговых агентств не являющиеся? Политический заказ, как продукт деятельности агентств, не изжит – вот вывод. А если говорить о сущности методологической работы по анализу надежности и кредитоспособности эмитентов – ничего не изменилось. По-прежнему фетиш «высшей экономической расы» довлеет над собственно методикой оценки надежности компаний и стран. Достаточно сравнить аргументы агентств, которыми они обосновывают снижение рейтингов России, стран Прибалтики и Восточной Европы, Украины, с точки зрения макроэкономических коэффициентов, доли дефицитов бюджетов, платежных балансов в ВВП, долговой нагрузки предприятий, внешней задолженности и применить те же коэффициенты к США, Великобритании или Франции. Вы получите совершенно другой рейтинг, чем тот, который эти страны имеют. Почему? И, главное, почему все эти решения о снижении и ухудшении прогнозов принимаются после того, как компания фактически банкротится и подпадает под санацию?
Я обратил внимание на тот факт, что когда рейтингование – это бизнес, его качество падает, а когда это миллиардный бизнес, то качество и объективность теряются вовсе. Достаточно почитать газеты и посмотреть судебную хронику последних трех месяцев, чтобы увидеть, как бывшие сотрудники рейтинговых агентств судятся со своими бывшими работодателями, и что они рассказывают о «платных» рейтингах. Не могу не напомнить, что после первой волны санации ипотечных агентств США, ипотечных банков Великобритании и Германии около года назад их рейтинги и рейтинги их бумаг практически не изменились, ну, может быть, на одну позицию. Хотя и тогда было ясно, что они недалеки от дефолта. Теперь, когда часть из них получила многомиллиардные вливания, другие фактически обанкротились, а часть национализирована, хотелось бы внятных объяснений от рейтинговых агентств: почему были приняты такие решения, которые явно не соответствовали их собственным внутренним методикам? Может быть, все-таки они расскажут миру о беспрецедентном давлении со стороны бывшей американской администрации, которой не хотелось уходить с клеймом «банкротства»?
Инициативы администрации США
Давайте сравним несколько высказываний:
Буш: Наша экономика сильна и стабильна несмотря на разразившийся кризис.
Обама: Заметны улучшения в экономике, связанные с нашей политикой.
Буш–Полсон: 700 млрд. на спасение финансовых институтов.
Обама–Гейтнер: Около 2 трлн на финансирование стабильности финансовой системы.
Буш: 30 млрд на спасении американского автопрома.
Обама: Автопрому просто так денег давать нельзя – ему надо меняться.
Буш: 85 млрд на спасение AIG.
Обама: Более 230 млрд на спасение AIG.
Буш: Ужесточение финансового контроля – ничего не сделано.
Обама: Ужесточение финансового контроля, создание мега контролера.
Буш: Спасение государственных ипотечных агентств.
Обама: Спасение агентств, вливание дополнительных миллиардов.
Буш: Выкуп плохих долгов за счет бюджета.
Обама: Создание «плохого» банка за счет государственно-частного партнерства.
Ничего не напоминает? Найдите 10 отличий, я не смог. Но выводы и год назад, и сейчас - программа неверна. Ее следствие - гигантский дефицит бюджета , печатание денег, попытка решить свои проблемы за счет остальных стран, дестабилизация финансовой системы, девальвация доллара. Обращает на себя внимание тот факт, что за внешней решительной риторикой администрации кроется видимая неуверенность в принимаемых решениях. Наиболее ярко это выражается в ситуации с американской автопромышленностью. То ее спасают, то банкротят, то реструктурируют, но ясного понимания что и как делать реально нет.
Интересно, что такие гуру финансового рынка как Сорос, Баффет, Гринспен активно критикуют нынешнюю администрацию и указывают на неизбежность сокращения активов финансовых институтов и необходимость прохождения американской экономики через банкротства. Но к этим голосам пока никто не прислушивается.
Ситуация в европейской экономике
За прошедший год были национализированы практически все крупные английские банки, копировавшие последние 30 лет американскую модель, практически перешли под контроль государства два крупнейших швейцарских банка, большая тройка немецких банков либо перешла под государственный контроль, либо передала значительную часть своих акций государству. Крупнейшие финансовые институты других европейских стран получили значительные государственные вливания и нормализовали ликвидность. Ликвидность, но не деятельность. Завязанность многих европейских финансовых институтов на американский рынок, как и было предсказано, оказалась заметно меньше, и соответственно проблемы, связанные с выполнением обязательств по производным американским инструментам оказались менее существенными, за исключением отдельных институтов, как например, UBS. Необходимо также понимать, что реальные «дыры» многих европейских финансовых институтов еще не открыты, и по образному выражению одного из аналитиков, «их надо изолировать». Мне представляется, что осенью мы столкнемся со второй волной массовых реструктуризаций, проблем с ликвидностью ведущих европейских банков, их национализацией и слияниями.
Гораздо жестче по финансовому рынку Европы ударил общий экономический спад, особенно в области экспорта, и «… объединение Европы». Стагфляция прошлась ураганом по европейским экономикам и сейчас многие страны находятся под ее влиянием. Что касается Восточной Европы, которая последние 10 лет росла как на дрожжах западноевропейского и американского финансовых капиталов и потребительского спроса, то ее финансовый крах был запрограммирован. По моей оценке, финансовая устойчивость финансовых институтов Чехии, Польши, Венгрии, Словакии, стран При-балтики, в меньшей степени Румынии, Болгарии, Сербии, находится сейчас на уровне преддефолтного или дефолтного; в отношении Украины – это просто дефолт.
Интересен генезис развития финансового рынка Восточной Европы. Сначала приватизация всех финансовых институтов привела к их полному поглощению западноевропейскими и американскими банками, а теперь практически все они перешли под контроль государств, то есть «национализированы».
Страховые компании Западной Европы, конечно, пострадали, в первую очередь, из-за обесценения резервов и сокращения объемов продаж, но их устойчивость, за несколькими исключениями, не подвергается сомнению.
Нынешняя слабость евро базируется, прежде всего, на стагфляционных тенденциях в экономиках европейских стран и первоначальных действиях их центральных банков. Однако, в настоящее время, когда европейские финансовые органы приняли решения о нецелесообразности бесконечного накачивания экономик денежной массой, перспективы евро представляются гораздо более стабильными, чем доллара. Остающийся вопрос - это необходимость и целесообразность вливаний для спасения отдельных финансовых институтов и экономик восточноевропейских стран.
Экономическое положение и финансовый рынок России
Во-первых, Правительство и Центральный банк сумели избежать кризиса ликвидности осенью 2008 года. Расчеты в народном хозяйстве ведутся в нормальном режиме. ЦБ и Минфин правильно определились с необходимостью поддержки крупнейших 100 банков с целью недопущения их банкротств и избежания кризиса доверия. Также правильным было принятие решения о поддержке крупнейших предприятий с точки зрения помощи им в обслуживании внешнего долга осенью 2008 года. Девальвация, которая практически проведена в декабре–январе, была предпринята абсолютно правильно. Единственно, что вызывает вопрос – ее скорость и расходование золотовалютных резервов. Если уж девальвация признана неизбежной, то расходовать запасы ЦБ смысла не было. Потери же населения и корпораций от проведенной девальвации все равно сложились.
Во-вторых, год назад я говорил, что для поддержания стабильности и доверия на рынке важно, чтобы роль ЦБ и Минфина в поддержке отечественных финансовых институтов была бы прозрачной, предсказуемой и «явной». Если право ЦБ принимать те или иные решения не подвергалось сомнению, то прозрачность его решений остается очень спорной. Государственные органы явно не справляются с задачей работы на одну цель: поддержание стабильности экономики. Очень часто за прошедший период разнонаправленные действия приводили и приводят к отсутствию эффекта, на который рассчитывает страна. Например, нельзя требовать с банкиров поддержки кредитования экономики и одновременно запугивать их прокурорами. Нельзя требовать выдачи кредитов и не дать «индульгенцию» на ошибки. Нельзя назвать 300 предприятий в качестве локомотивов экономики, и при этом не определить принципы их кредитования. Нельзя путать борьбу с инфляцией и финансирование экономики в условиях кризиса. Нельзя декларировать задачу помощи финансовым институтам и не определить порядок оказания такой помощи.
Если анализировать прошедший год, то приходится констатировать, что наиболее подготовленным и макроэкономически профессиональным себя проявил, конечно, Минфин. Что же касается реальной дееспособности, то есть способности запустить процессы, которые были объявлены, то и ЦБ и МЭРТ демонстрировали скорее слабость, чем умение действовать в кризисных условиях оперативно и практически. До настоящего момента нет внятного ответа на простой вопрос: как можно кредитовать промышленность, торговлю, сферу услуг и инфраструктуры по ставкам 15-25 процентов в условиях кризиса и огромного спада спроса? Ведь абсолютно понятно, что притока ликвидности при таких ставках у предприятий не будет, и соответственно, обслуживать эти долги предприятия к осени не смогут. Это, несомненно, вызывает очередной виток невозврата выданных уже на так называемых «льготных» условиях в условиях кризиса кредитов и мы, вернемся к осенней стадии 2008 года, когда банки вынуждены будут требовать возвратов кредитов, судиться, создавать резервы. Следствием этого станет резкий рост просрочки и падение капиталов банков, а в условиях, когда значительную часть этих кредитов невозможно будет рефинансировать на рынке, приведет к критическому состоянию большинства банков. На мой взгляд, гораздо более правильно ЦБ и МЭРТу было бы, не боясь инфляции, определить очень низкие (3-5 % годовых) ставки для кредитования определенных отраслей. Сами отрасли – опорные для экономики – должны были бы быть определены МЭРТом.
К сожалению, ничего пока не сделано. Правительство и ЦБ до сих пор не сумели оперативно организовать «кризисное финансирование» базовых предприятий, определенных правительством. Это необходимо было делать одновременно с расширением государственного спроса, то есть прежде всего, значительным расширением работ, финансируемых по заказу государства в сфере строительства, строительства дорог, созданием инфраструктурных объектов. Необоснованно затянуто решение проблем с реализацией построенных объектов жилищного и коммерческого строительства крупными строительными компаниями, которые находятся сейчас в состоянии фактического банкротства. Выкуп по определенной государством цене и передача этих объектов в государственную инвестионно-строительную корпорацию было бы лучшим выходом. Указанная госкомпания начала бы немедленную реализацию объектов по ценам на границе платежеспособного спроса, а это вызвало бы достаточно быстрое оживление строительной отрасли.
Финансирование же за счет государства нефтегазового сектора экономики представляется, по крайней мере, спорным, так как реальный кэш-флоу данного сектора даже при ценах нефти на уровне 40 долларов за баррель позволяет вести успешные переговоры с кредиторами по реструктуризации долгов, а необоснованно приобретенные активы, особенно зарубежные, могут служит обеспечением реструктуризации.
Ритейл и торговля должны пройти естественный путь реформирования в условиях кризиса, в том числе через банкротства.
Страховой рынок, как и предполагалось, начал входить в кризис в ноябре 2008 года. Падение страховых сборов особенно остро почувствовалось в банковском и дилерском канале продаж страховых продуктов. Бюджеты корпораций на страхование начали резко сокращаться в первом квартала 2009 года. В этих условиях прогнозы отдельных страховщиков о планируемом росте отдают, как минимум, популизмом или демонстрируют их глубокое непонимание происходящих в экономике событий.
В 2009 году следует ожидать потерь в резервах и капиталах страховых компаний от банкротств банков. Процесс ухудшения положения банков, особенно региональных и средних уже начался, и, учитывая, что государственная помощь этим банкам вряд ли будет оказана, их кредиторы должны готовится к банкротствам. Другая негативная и очень опасная тенденция на страховом рынке уже господствует вовсю – это демпинг. И крупные и средние, и мелкие компании «сражаются» за оставшиеся премии страхователей, и снижают размеры предполагаемых премий в разы. Особенно ярко эта тенденция видна в корпоративном огневом страховании. Хочется напомнить, что, к сожалению, в кризис страховые случаи учащаются, и поэтому чрезмерное увлечение снижением тарифов для многих страховщиков – прямая дорога к банкротству. Государство также решило «помочь» страховому рынку введя в действие ряд изменений к закону об ОСАГО. С 1 марта сразу около 20 страховщиков, находящихся к этому моменту уже в тяжелом положении, попали под санкции надзорных органов.
Как и предполагалось, страну в 2009-2010 ждет замедление экономического роста, и оно может быть очень серьезным и длительным. Я прогнозирую вторую волну кризиса, прежде всего долгового, который наступит осенью–зимой 2009-2010 года. Глубина же кризисных явлений и скорость выхода страны из кризиса будет зависеть от правильности и профессионализма действий государственных органов.
Очевидно, и об этом говорят сейчас многие эксперты, нашему государству нужно понять уроки данного кризиса и поставить задачу глобальной реструктуризации экономики – демонополизации естественных монополий; изменения законодательства; создания реальных предпосылок для формирования рыночных механизмов торговли землей, реформирования пенсионной системы и системы ЖКХ; отказа от поддержания, может быть, и социально значимых в настоящий момент, производств (например, машиностроительных и автомобилестроительных заводов), которые, тем не менее, в нынешнем виде не смогут в ближайшие 5-10 лет создать конкурентоспособные производства; качественного изменения законодательства и практики функционирования малого и среднего бизнеса; изменения структуры бюджетов для внедрения инновационных подходов. Без решения данных вопросов не на бумаге, а на деле, не в угоду какой-либо политической конъюнктуре, а для стратегического развития государства, реальное преодоление настоящего кризиса невозможно. Любые, даже положительные изменения в экономике без этого будут очень краткосрочными, и страна неизбежно столкнется с новым витком кризиса в ближайшее время.
7 апреля 2009 г.
Версия для печати 
Смотрите другие материалы по этой тематике: Рейтинги, Компании и капиталы, За рубежом, Регулирование, Кризис и страхование
| В материале упоминаются: |
 Компании, организации:
|
 |
Персоны:
|
|
 |
|
|
