Виртуальная выставка – экспонаты

Человек, агитировавший за создание московского метрополитена задолго до его строительства. Крупнейший биржевик своего времени, фамилию которого знали все читатели газет. «Великий Манус» — с определённой долей язвительности, но и не без восхищения писали об этой одиозной личности крупнейшие деловые издания Российской империи начала XX века. Крещёный еврей, выходец из небогатой ремесленной семьи самой юго-западной области России, Бессарабии, к 1914 году обладал вторым по размеру состоянием в стране. Проще назвать в каких отраслях у Мануса не было пакетов акций предприятий, чем упоминать все сферы его бизнес-интересов, которые варьировались от железных дорог, золотодобычи и нефтяных промыслов до банков. Не была обделена вниманием и прибыльная страховая отрасль. Накануне Первой мировой войны он возглавил правление компании по страхованию транспортных средств и грузов, которая имела в том числе и собственный торговый и пассажирский флот. И, конечно же, Манус был одной из ключевых фигур на Санкт-Петербургской бирже. Подобно Дмитрию Рубинштейну — другой колоритной личности, — о котором мы писали в статье «Страховой спекулянт», именно торговля на рынке ценных бумаг стала основным источником его капитала. За Манусом тянулся шлейф правды и небылиц о его спекуляциях, шантаже и различных схемах по обману компаньонов, а его связи с Григорием Распутиным были традиционным пугалом, как в последние предреволюционные годы, так и в советское время. Так кем же он был, Манус?

Игнатий Порфирьевич, до своего крещения Игнац Иосифович, Манус родился в 1860 году в городе Бендеры, расположенном в Бессарабской области, которая сейчас составляет большую часть территории республики Молдавия. Сведения о его родословной крайне скудны, поскольку семья принадлежала к простым ремесленникам. Перебравшись в Одессу, он устроился в управление местных железных дорог. В начале 1890-х годов Игнатий Порфирьевич поселился в Санкт-Петербурге, где продолжил профессиональную деятельность на различных постах в управлении Царскосельской железной дороги, дослужившись до завхоза (эх, на такой должности он не пропал бы и в советские годы!). К этому времени в справочнике «Весь Петербург» появляются первые сведения о Манусе, согласно записи в котором он арендовал недорогое жильё на набережной Обводного канала, поблизости от железнодорожных складов, где и работал. Совмещая службу в управлении железных дорог, он занялся финансово-биржевой деятельностью, и с этого момента начинается самый интересный период жизни коммерсанта. С 1903 года Манус упоминается в адресных справочниках как купец 1-й гильдии.

Любопытна история попытки Мануса избраться в совет Фондового отдела Санкт-Петербургской биржи. На этом примере высвечиваются конфликты различных бизнес-групп и участия в этих конфликтах представителей высшей государственной власти. Итак, в 1912 году по представлению так называемой «кулисы» (от франц. «занавес») — полулегальных собраний владельцев пакетов акций российских предприятий, Манус был избран в члены совета Фондового отела биржи. Кулиса противостояла «паркету» — официальной части биржи, куда входили во многом несменяемые маклеры, представлявшие интересы крупнейших банкирских домов. При этом был предоставлен документ, что Игнатий Порфирьевич участвует в биржевой деятельности уже как 22 года, то есть с момента приезда в Санкт-Петербург. Однако несмотря на протекцию кулисы, назначение не было утверждено Председателем Совета министров В.Н. Коковцовым, занимавшим одновременно пост министра финансов. В 1911-1912 гг. рынок акций находился во власти спекулятивных настроений, что тревожило официальные власти и, в особенности, Коковцова, которого можно охарактеризовать как традиционалиста. Министр по мере сил пытался остудить перегретый и не подкреплённый фундаментальными показателями рост котировок, что вызывало особую неприязнь крупнейших спекулянтов. Осенью 1911 года, незадолго до попытки назначения Мануса в совет биржи, ультраправый депутат Госдумы А. С. Шмаков, критикуя действия властей, писал: «Я вообще не понимаю смысла таких „предостережений“. Дебютировал ими в 1895 г. С. Ю. Витте... и тогда биржа отвечала на них только новым повышением... Биржа — всесветный игорный дом. Проповедовать в таком доме безнравственность игры, по меньшей мере, смешно».

В 1911 году началось сотрудничество Мануса с промышленником и банкиром Алексеем Ивановичем Путиловым. В этот год они совместно с одним из крупнейших банкирских домов Российской империи — «Братья Джамгаровы» — образовали синдикат для скупки как в России, так и во Франции акций старейшего Санкт-Петербургского Частного банка. Вероятно, не случайно в конце 1912 года, уже после того, как назначение Игнатия Порфирьевича в совет биржи было отклонено властями, он вместе с новым компаньоном по бизнесу Путиловым проплачивал заказные статьи в самой известной газете страны «Новое Время» против действующего министра финансов и Председателя Совета министров Коковцова. Целью публикаций было вынудить того уйти в отставку. К слову, в 1914 году Коковцов был отправлен в отставку императором Николаем Вторым, и за этот же год имеются сведения о размере капитала Игнатия Порфирьевича, который составлял от 9 до 12 млн. рублей. Однако следует учесть, что не все активы Мануса были учтены при этом подсчёте. При этом официально наибольшим капиталом в стране владел сын бывшего министра финансов Вышнеградского, чиновник особых поручений Министерства финансов Александр Иванович. Такой вот, как сказали бы сегодня, конфликт интересов.

В девятисот-страничном биографическом труде «Великий распад» журналиста и предпринимателя И.И. Колышко, лично знавшего Мануса, автор пишет, что тот читал показную бухгалтерию банков насквозь и был прекрасно осведомлён о реальном положении дел как в отрасли, так и в отдельных финансовых учреждениях. Игнатий Порфирьевич не брезговал шантажом, проплачивая заказные статьи в газетах, а также на общих собраниях и в министерских кабинетах. Согласно мемуаристу, Манус создал разветвленную сеть банковского шпионажа, благодаря чему имел обширный компромат на всех нужных ему людей. Стандартная схема обогащения коммерсанта заключалась в следующем: используя информацию, собранную через свою агентуру, Манус в нужный момент появлялся в банке и, угрожая разоблачениями, требовал соответствующей доли в деле. Его прибытие в финансовое учреждение всегда было событием. От швейцара до директора банка все прерывали свои дела и выходили навстречу. Манус направлялся в кабинет директора, вальяжно располагался в кресле и ставил свои условия. Далее следовал торг, после чего стороны приходили к соглашению.

Ссылаясь на откровения самого Мануса, И.И. Колышко передаёт историю его первых миллионов: «Перед каждым новым делом банки сговариваются и каждый назначает себе процент участия. Когда я проник в их махинации, я предъявил свои требования. Ахнули. Не согласились. Сначала пустяк, дальше больше. Банки, сановники и... Манус. На равных правах. Первый расчет между нами произошел за этим столом. Сидели, сосали шампанское. Я взял карандаш и стал на скатерти счет вести. «Что это вы пишете, — спрашивают. — „А вот увидите“. Подвел итог, — 10 547 000. Встал. „Вот, господа, что вы мне должны. Для ровного счета скинем тысячи. А 10 миллионов пожалуйте. 10 минут на размышление“. Ушел. А когда вернулся, мой счет оказался зачеркнутым и на нем написано Abgemacht! (нем. улажено). Так завелись мои первые миллионы...» Указанная выше сумма, как и манера её получения, могли быть большим преувеличением, поскольку все без исключения современники отмечали огромную манию величия Игнатия Порфирьевича. Описывая его личность, Колышко отмечал, что тот был «хамоват», но «умница», при этом «полон юмора, сверкал наблюдательностью, готовностью услужить, посмеяться». В печати Мануса именовали «князем, вышедшем из грязи», а также сравнивали с депутатом Государственной Думы монархистом Пуришкевичем, чьи оскорбительные и хулиганские выходки во время парламентских заседаний были известны всей стране. Очевидно, намек был на поведение Мануса на фондовой бирже, где тот устраивал постоянные скандалы и свары, когда был не удовлетворён исходом какого-либо дела.

Интересна ещё одна весьма неожиданная сторона личности Мануса. Помимо заказных статей в печати, он также писал их сам, причём не только на финансовую тематику, но также о музыке. Его публикации выходили в различных газетах и журналах Санкт-Петербурга, а также во многих провинциальных изданиях. Известно, что его статьи даже перепечатывались за рубежом, однако с установкой авторства возникали сложности, поскольку обычно Манус подписывался псевдонимами «Зелёный» и «Homo», иногда инициалами «И.М.» В 1902-1903 гг. Манус активно высказывался на экономические темы в газете «Гражданин», где вёл рубрику «Промышленное обозрение». Именно тогда он выступил в защиту строительства первой ветки московского метрополитена, которая должна была пройти от Павелецкого вокзала до Сокольников. Авторами проекта были инженеры П.И. Балинский и Е.К. Кнорре, а также художник Н.Н. Каразин. Проект был грандиозным: общая протяжённость линий должна была составить 105 километров, предусматривалось строительство центральной пересадочной станции под Театральной площадью, а также создание трехэтажного вокзала на Васильевском спуске за храмом Василия Блаженного. Стоимость проекта оценивалась в астрономические 155 миллионов рублей, однако были заинтересованные лица, желающие «закопать» такие деньги под землю. Вероятно, что Игнатий Порфирьевич был в их числе. Инициатива вызвала большой переполох, особую неприязнь к ней проявили владельцы трамваев и конно-железных городских дорог, а также духовенство. В печати стали появляться публикации, в которых обосновывалось, что новый вид транспорта не только изуродует Москву, но и вреден для деревни. В одной из своих статей Манус парировал на эти доводы, что «...нынешний способ движения никого не удовлетворяет... затраты на метрополитен не должны никого пугать, ибо эти „громадные“ затраты дадут новые источники дохода». А в отношении довода о вредности метрополитена для деревни остроумно съязвил: «...ну а дворцы, кареты, миллионные затраты на Малый театр, дачи на всех русских и иностранных курортах полезны для деревни?» В конечном счёте, Московская Городская Дума отклонила проект.

С руководством Российским транспортным и страховым обществом, основанным в 1844 году, связано получение Манусом чина действительного статского советника, которого он добивался долгие годы. Этот чин давал право на потомственное дворянство, что для выходца из семьи простых ремесленников могло иметь не последнее значение, особенно в свете характеристики его личности. Чин статского советника являлся одним из высочайших в Табели о рангах, к его обладателю следовало обращаться не иначе как «Ваше превосходительство». Для безродного дельца с манией величия, ворочавшего миллионами и чуть ли не ногой открывавшего двери различных кабинетов, это словосочетание могло быть дороже акций многих предприятий. По другой версии, получение чина связано с близостью Игнатия Порфирьевича с Григорием Распутиным, который обедал у того каждую среду. Статский советник обошёлся ему в 40 тысяч рублей в виде подношения «святому» старцу. Манус владел вторым по размеру пакетом акций в Российском транспортном и страховом обществе, став его директором-распорядителем, а также пригласил в правление Общества Путилова, для чего была учреждена специальная должность вице-председателя. Деятельность Мануса на посту была успешной. В прессе отмечалась стабильная работа Общества, расширение сферы деятельности и исправно выплачиваемые дивиденды по акциям. Компания начала действовать в кооперации с крупнейшим речным пароходным обществом «Кавказ и Меркурий», которому передала перевозку застрахованных у себя грузов. После того как в 1916-1917 гг. компаньоны смогли привлечь к участию промышленно-финансовую группу Гессена-Дёмкина, была образована самая крупная в стране транспортно-страховая монополия. Но дни частного капитала в России были уже сочтены.

После революции в 1918 году бывший владелец акций десятков российских предприятий Манус и бывший министр Коковцов были арестованы ВЧК. Однако Коковцов смог бежать из страны и прожил остаток жизни в Париже, а Игнатий Порфирьевич Манус был расстрелян по оговору одного из служащих правления того самого Российского транспортного и страхового общества.