Виртуальная выставка – экспонаты

Когда речь заходит о первенстве в каком-либо деле, если это не связано с самыми точными статистическими данными, всегда имеет место определённое допущение. Возьмём, к примеру, научные достижения. До сих пор нет единого мнения о том, кто является первым в мире изобретателем радио. В России таким человеком, бесспорно, считается Александр Попов. Американцы на это возразят, что первый патент на беспроводную связь двадцатью тремя годами ранее в 1872 году получил Малон Лумис. Многим известны имена серба Николы Теслы, немца Генриха Герца и создателя первой успешной системы обмена информацией с помощью радиоволн итальянца Гульельмо Маркони. В мировой истории борьбы за титул первенства пример с радио является далеко не единственным.

Вернёмся, однако, к истории страхового дела. Кого можно считать первым директором страхового общества в истории человечества? Одного из представителей муниципалитета немецкого города Гамбург, где в 1676 году было основано первое в мире взаимное страховое общество современного типа «Гамбургская пожарная касса» (Hamburg Fire Office)? Или, может быть, этот титул принадлежит римскому полководцу дохристианской эпохи Гаю Марию, учредившего похоронные кассы для своих солдат? Судя по всему, копать придётся ещё глубже. Но похоже, что ответ у нас есть. И он весьма оригинальный!

На первого директора страхового общества в истории указал в своей проповеди священник Пресвитерианской церкви (направление в Протестантизме) в США Томас Де Витт Талмедж (Thomas De Witt Talmage). В дореволюционных изданиях на русском языке он указывается как Фома, что аналогично имени Томас в латинском и английском языках. Голландец по происхождению, преподобный Томас Талмедж (1832 — 1902 гг.) был одним из самых знаменитых религиозных деятелей США всей второй половины XIX века. Обосновавшись в 1869 году в Бруклине, его карьера религиозного оратора становится чрезвычайно успешной. Послушать воскресные проповеди мистера Талмеджа собирается множество людей. Вскоре помещение Центральной Пресвитерианской церкви Бруклина перестаёт вмещать всех желающих, и в 1870 году прихожане строят огромный шатёр вокруг здания, ставший известным как «Бруклинская скиния». Это была одна из самых крупных построек в стране для публичных выступлений. К слову, шатёр сгорел двумя годами позднее во время разрушительного пожара 1872 года, но был отстроен заново в ещё большем размере в 1874 году. Но и эта постройка сгорела в 1889 году. Был возведён третий шатёр, также сгоревший в 1894 году, что повергло многих прихожан в уныние, а мистер Талмедж, после нескольких десятилетий успешных ораторских выступлений, принял решение сконцентрироваться на евангелистской практике.

Неудивительно, что выступления пастора с аудиторией в несколько тысяч человек привлекают внимание газетчиков. В частности, проповедь, о которой пойдёт речь в этой статье, слушали около 5000 прихожан. А перепечатали её тысячи газет по всему миру! Таким образом, выдержки из проповеди дошли и до России. Они являют собой в том числе и блестящий пример адаптации ветхозаветной истории к языку современности, и создания увлекательного, запоминающегося образа по отношению к описываемой теме. Можно сказать, что это и яркий образец позитивной пропаганды. «Он будет рассылать оценщиков, и они будут отбирать в хорошие годы пятую часть жатвы в Египте» — такими словами начал своё выступление Томас Талмедж. «Так говорил Иосиф, директор первого страхового общества» — заявил он поражённой публике. Чем же пастор смог обосновать такое утверждение?

Ветхозаветный Иосиф, о котором идёт речь в проповеди, это персонаж Книги Бытия, являющейся первой книгой Пятикнижия и всей Библии. Почитается Иосиф и в Исламе под именем Юсуф. По преданию, Иосиф был любимым сыном Иакова — родоначальника колен Израилевых. Своими братьями Иосиф был продан в рабство и оказался в Египте, где он начинает толковать сны и предсказывать будущее. В возрасте 30 лет он истолковывает один странный сон, приснившийся фараону, и очень его беспокоивший. Фараону казалось, что он стоит на берегу Нила; затем ему снилось, что из реки вышли семь красивых жирных коров и стали есть свежую траву. Но затем из реки показались семь других коров, тощих и некрасивых настолько, что подобных никто в Египте никогда не видел. Они были очень обжорливы и проглотили своих жирных, красивых предшественниц. Фараон призвал Иосифа для растолкования этого сна, и тот пояснил, что семь жирных коров обозначают семь обильных жатвой хороших лет, а семь тощих коров — семь лет голода и нужды. «Будем собирать в хорошие годы пятую часть урожая и приберегать таковую для плохих, неурожайных годов» — сказал фараону Иосиф.

Далее пастор очень оригинально, в современной манере, трактует новое назначение Иосифа: «Фараон последовал совету и назначил Иосифа, за ясность его ума и проявленный им интерес к благу народа, руководителем нового предприятия. В городах и местечках страны были открыты отделения. Это большое египетское общество страхования жизни собирало миллионы долларов». Удивительно в связи с библейской притчей звучат слова про миллионы долларов и общество страхования жизни!Но нужно отдать должное мистеру Талмеджу, что как талантливый оратор, он адаптировал ветхозаветную историю для понимания прихожанами, у большинства из которых могло быть всего несколько классов образования. И это отличный пример того, как важно говорить на понятном аудитории языке, вместо россыпей специальных терминов, чем порой грешат участники публичных выступлений. «Настала, наконец, беда, и вся нация терпела бы голод, если бы своевременно не была принята вышеупомянутая мера, так как теперь нуждающиеся получали застрахованное по их полисам. Библия категорически говорит: „и во всей египетской земле был хлеб“. Я же утверждаю, что это было первое общество страхования жизни. Оно включало в себя все выгоды и преимущества как обыкновенного и смешанного страхования жизни, так и других форм страхования. Страхование жизни также старо, как хлебные амбары в Египте, и сам Бог был его основателем. Будь это не так, я не стал бы тратить моё и ваше время на такое дело».

Далее пастор поднимает весьма актуальный для XIX века вопрос, а именно об отношении церкви к страхованию вообще и, в особенности, страхованию жизни. Допустимо ли вмешиваться в промысел божий? Можно сказать, что священник проводит настоящую разъяснительную работу, а то, как он готовит аудиторию к уже известному ему умозаключению, достойно внимания и современных маркетологов. Некоторые верующие люди в качестве обоснования собственного отказа от страхования использовали распространённый довод, что на всё воля Господа. Следовательно, если имуществу суждено сгореть, а земной жизни в какой-то момент завершить свой путь, то принимать это нужно смиренно и не пытаться, говоря по-простому, подложить себе и близким соломки. Однако Томас Талмедж думает иначе. Дадим слово оратору: «Если Библия на стороне страхования жизни, то и я буду там же; если Библия его проклинает, то тоже сделаю и я. К тому, что я сказал уже о планах Иосифа, я ещё намерен обратить ваше внимание на одно сделанное апостолом Павлом сравнение. На одной стороне человек, пренебрегающий своей обязанностью заботиться при жизни и после смерти о своей семье, на другой человек, не повинующийся слову Божьему и отрицающий Бога. Кто из них хуже? Вы скажете последний; апостол же утверждает, что первый. Он говорит, что человек, не заботящийся о своей семье хуже того, который бросает грязью на слова Бога: «Кто не заботится о своих близких и в особенности о домашних, тот отрицает религию». Из приведённого выше отрывка Томас Талмедж делает вывод, что тем самым общества страхования жизни оказывают верующим людям содействие в заботе об их семьях, когда сами они покидают земной мир.

Из длинной проповеди ограничимся приведением ещё одной увлекательной выдержки. Однако возьмём на себя смелось заметить, что в данном случае пастор слишком своеобразно трактует понятие бескорыстного служения богу: «Когда представлено свидетельство о смерти и формальности окончены, к семье является служащий страхового общества и звонкой монетой уплачивает страховую сумму. Апостол Яков говорит: „чистое и безупречное служение Богу — это посещать вдов и сирот в дни их нужды“. Служащий страхового общества выполняет таким образом долг религиозный. Со смертью ты вступаешь в прекрасное жилище, тогда как твои жена и дети должны ютиться где-нибудь в закоулке в двух комнатах четвёртого этажа. Если у них платье на локтях и на коленях прорвано, то их не согреет мысль о твоей теплой одежде на небе. Пускай священник скажет на твоей могиле какую угодно хвалебную речь, пускай хор отпевает тебя так красиво, как хор ангелов, но смерть твоя была предосудительным поступком, если ты, будучи со средствами, пренебрёг обязанностью заботиться о своей семье.»

Привезённый в качестве раба в Египет Иосиф оказывается в заключении по оговору жены своего владельца. Благодаря дару толкования сновидений и счастливому случаю, египетский фараон делает его визирем и фактически соправителем богатейшей страны. Если Иосиф сын Иакова когда-либо и существовал, полагаем, что он очень бы удивился, узнав, что в далеком XIX веке от Рождества Христова один известный протестантский пастор на другом континенте укажет на него, как на первого директора страхового общества. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь.