Виртуальная выставка – экспонаты

Считать ли мистикой или простым совпадением, когда два судна, которые носят одинаковые имена, постигает схожая участь? Что ещё более удивительно, два происшествия отделяет друг от друга не одно десятилетие, а сами корабли имели порты приписки по разные стороны Атлантического океана. Были, однако, и принципиальные отличия: причиной трагедии в отношении первого корабля мог быть как несчастный случай, так и халатность со стороны технического персонала; тогда как происшествие со вторым кораблём вошло в историю как первая попытка страхового мошенничества, осуществлённая при помощи... подрыва парохода.

«Сейчас мы поведаем читателям о событии, которое долгим стоном отозвалось в сердцах миллионов людей нашей страны. Событии, которое и по сей день считается беспрецедентным в истории бедствий паровых судов» — такой весьма высокопарной фразой начинается повествование о гибели в 1838 году американского парохода «Мозель», которая взята из книги «Регистр пароходов Ллойда и происшествий в западных водах» Джеймса Т. Ллойда 1856 года издания. Автор описывает пароход исключительно в превосходных степенях: «Мозель расценивался как образец совершенства, обладавший выдающимися техническими характеристиками, а равно идеальной формой корпуса судна... элегантный и превосходный по своим скоростным качествам — „Мозель“ не имел равных среди других кораблей».

Речной пароход «Мозель» был построен в 1838 году на верфях Фултон в Цинциннати, штат Огайо. Город являлся одним из центров пароходостроения с самого момента зарождения новой индустрии, с начала XIX века и вплоть до Гражданской войны в США 1861–1865 гг. Всего за 14 лет с 1811 по 1825 гг. на верфях Фултон со стапелей сошло 25 пароходов, и объемы производства со временем только возрастали. Пароход «Мозель» можно по праву назвать жемчужиной среди других судов этого центра речного судостроения первой половины XIX века. О главной характеристике, которая позволяет оценивать его в подобных эпитетах, и, которая, весьма вероятно, привела к трагедии с несколькими сотнями человеческих жертв, пойдёт рассказ ниже.

«Мозель» считался самым быстроходным речным (возможно, что и морским) судном своего времени. Несколько примеров: расстояние в 176 км из Портсмута, штат Вирджиния, в Цинциннати корабль преодолел за 7 часов и 55 минут. Ещё более впечатляющий рекорд был установлен во время последнего рейса из Сент-Луиса, штат Миссури, опять же в Цинциннати. Расстояние 1 200 км по реке Миссисипи было преодолено с фантастической быстротой, всего за два дня и 16 часов. Таких скоростей мир не видел раньше, да и 20 лет спустя, как об этом пишет Джеймс Ллойд в упомянутой выше книге, это всё ещё оставалось чем-то выдающимся.

Во второй половине дня 25 апреля 1938 года «Мозель» вышел из Цинциннати со значительным превышением количества пассажиров на борту, числом до 300 человек. Причиной переполнения корабля можно считать невысокие стандарты безопасности того времени, а также репутацию судна — десятки людей хотели проехаться на комфортабельном и самом быстром речном пароходе в мире. Пройдя не более двух километров по реке корабль замедлился, чтобы взять на борт немецких иммигрантов. В это время один из судовых инженеров обратил внимание, что дым из труб повалил с необычной интенсивностью, достигая гораздо большей высоты, чем обычно. По свидетельству очевидцев, инженер спорил с экипажем корабля против неблагоразумного, с его точки зрения, использования паровых котлов силовой установки; а когда «Мозель» пристал к берегу, спрыгнул с него, и побежал прочь. В момент, когда «Мозель» только отшвартовался от пристани с ещё большим количеством пассажиров на борту, прогремел страшный взрыв.

Мощность взрыва на корабле «Мозель» была беспрецедентна в истории паровых машин (более подробно на эту тему можно почитать в публикации «На всех парах. Из истории страхования прогресса» от 4 сентября 2020 г.) Очевидцы сравнивали его со взрывом целой шахты, начинённой порохом. Все четыре паровых котла двигателя взорвались одновременно, разметав корпус судна и сотни людей на многие метры вокруг. Останки находили позже на расстоянии до полукилометра от места происшествия; детали судна, как артиллерийские снаряды, проделали дыры в крышах и стенах зданий.

Несмотря на весь ужас описанной трагедии, на этом можно было бы поставить точку и перейти к рассказу о втором «Мозеле». Его история не менее трагична и уже непосредственно связана с главной темой наших публикаций. Однако нужно отметить, что после взрыва «Мозеля» в 1838 году американский Конгресс издал первый акт, регулирующий вопросы безопасности в отношении частного бизнеса. И хотя реального толку от этой инициативы было немного, шаг за шагом, вопросы безопасности оборудования всё более занимали умы предпринимателей, что в конечном счёте привело к появлению отдельной отрасли страхования.

Прошло 38 лет. Паровой флот стал обыденностью и нормой для всех цивилизованных стран мира. Утром 11 декабря 1875 года по другую сторону Атлантики готовился к отбытию ещё один «Мозель». Судно, принадлежавшее пароходной компании «Северогерманский Ллойд», уходило из немецкого портового города Бремерхафен. Оно должно было везти немецких иммигрантов и грузы в Нью-Йорк с заходом в британский город Саутгемптон. Погрузка корабля шла в штатном режиме и ничто не предвещало скорой трагедии. Был дан последний сигнал перед отплытием. На палубу, попрощавшись с близкими, поднялись пассажиры. Весьма вероятно, что многие из них отправлялись за океан, чтобы там, в эмиграции, начать новую жизнь. Пароход отдал швартовы и медленно переместился в соседний док, чтобы взять на борт последнюю партию груза, состоявшую из нескольких больших ящиков и громоздкой деревянной бочки, обшитой железными листами, весом 650 кг. Согласно судовым записям, в бочке находилась икра на сумму 3000 кайзеровских дойчмарок.

Во время погрузки та самая бочка оторвалась от крановых тросов, и, в момент её удара о пирс, прогремел страшный взрыв. По описанию матроса с корабля, расположенного неподалёку: «Огромное облако в форме гриба выросло над гаванью Бремерхафена на высоту до 200 метров. На десятки метров вокруг того, что некогда было пароходом „Мозель“, были разбросаны детали обшивки корпуса, грузов и тела людей». На месте взрыва образовалась воронка глубиной 4 метра, грохот был слышен на многие километры вокруг. Разрушения и жертвы были огромными, в близлежащих к порту домах взрывной волной выбило окна и двери, а где-то частично обрушило стены.

Взрыв произошёл около 11 утра. Первоначальной версией взрыва была, конечно же, неисправность паровой установки соседнего судна. Однако достаточно быстро стало понятно, что источником трагедии являются вовсе не паровые котлы. В районе 5 часов вечера представители городских служб, весь день занимавшиеся спасением пострадавших и перемещением тел умерших, услышали стоны из каюты первого класса, в которой был найден пассажир по фамилии Томас. Его окровавленный вид не удивил спасателей. Удивило другое: в его голове обнаружили два пулевых ранения. Предположение полиции, что попытка самоубийства связана со взрывом быстро подтвердилась: забегая вперёд скажем, что Уильям Томас признался в этом сам через несколько дней, находясь в больнице. Две короткие записки были найдены рядом с ним. Одна была адресована капитану «Мозеля»: «Я не смогу вынести то, что сегодня увидел». Вторая записка предназначалась жене: «Господь благослови тебя и моих дорогих детей, вы никогда больше меня не увидите». Но для чего же этому человеку понадобилось подрывать корабль, находясь в это время на борту?

Личность пассажира первого класса парохода «Мозель» оказалась в высшей степени любопытной. Благообразного вида мужчина пятидесяти лет с окладистой бородой, в очках, с высоким лбом и спокойным взглядом профессора какого-нибудь европейского университета на деле являлся проходимцем с сомнительным, если только не криминальным, прошлым, который путешествовал под вымышленным именем Уильяма Томаса. Его псевдоним и дал название происшествию 1875 года в порту Бремерхафена. На самом деле благообразного господина звали Александр Кейт. Он родился в Шотландии, в возрасте 9 лет вся семья иммигрировала в Канаду, где его дядя владел пивоварней и смог составить значительное состояние и политический вес. Подрыв «Мозеля» был не единственным подобным опытом для мистера Кейта-Томаса: ещё в годы Гражданской войны в США он подозревался в подрывной деятельности. К концу войны Кейт-младший окончательно взял себе псевдоним и бежал из США, поскольку нажил себе слишком много врагов по обе воюющие стороны. После чего он жил в Вене, Линце, Лейпциге, в течение долгого времени в Дрездене, где и женился.

Жизнь Кейта в Европе имела все признаки достатка, до тех пор, пока он не растратил все деньги, занимаясь различными спекуляциями. Подрыв парохода «Мозель» задумывался им как очень своеобразный и крайне кровожадный акт страхового мошенничества. Конечно же, в момент взрыва, преступник не планировал быть на борту судна, однако события стали развиваться не по его сценарию. Причём это была уже его третья попытка подрыва корабля. Первый раз Кейт отправил бочку, начинённую взрывчаткой с часовым механизмом, в июне 1875 года в Нью-Йорк, застраховав её под видом ценного груза в Лондоне на сумму 9000 фунтов стерлингов (что соответствует более 1 млн. фунтов стерлингов по ППС на 2020 год). Специальный взрывной механизм создал для него известный часовой мастер из Лейпцига Иоганн Фукс, которого Кейт ввёл в заблуждение, представившись русским фабрикантом. Сам же мошенник отправился следом на другом корабле, однако по прибытии в Нью-Йорк обнаружил, что взрывной механизм был неисправен. Во второй раз Кейт попытался отправить морем бочку якобы заполненную монетами, но персонал судна, равно как и агент страховой компании, отказались принять такую посылку без предварительного ознакомления с содержимым. Третьей попыткой стал взрыв во время погрузки на «Мозель» в гавани Бремерхафена, произошедший из-за удара бочки о землю. Кейт планировал сойти в порту Саутгемптона, а корабль должен был взорваться где-то в водах Атлантического океана, унеся с собой жизни около 400 человек. Поскольку в то время ещё не существовало никаких средств связи судна, находящегося в океане, с берегом, то шанс списать пропажу корабля на несчастный случай и получить страховую выплату у Кейта был практически стопроцентный. В период между 1851 и 1873 гг. семь атлантических пароходов пропали в водах Атлантического океана без каких-либо следов, так что замысел Кейта выглядел как идеальное преступление.

Несмотря на пулевые ранения в голову, Кейт пришёл в сознание и был допрошен полицией. Он признал, что та самая бронированная бочка принадлежала ему, но поначалу отказался дать какие-либо пояснения о причине взрыва. В конце концов, после расспросов с применением психологических приёмов, полиции удалось получить некоторые подробности. 16 декабря в половине пятого вечера Кейт-младший умер, не проявив никаких признаков раскаяния в содеянном. В газетах того времени эту попытку страхового мошенничества окрестили преступлением века. Жертвами психопата, готового взорвать корабль с людьми ради страховой выплаты, стали по меньшей мере 83 человека, ещё 200 человек пострадало.