Виртуальная выставка – экспонаты

Оставляя в стороне вопрос резиденций и мест проживания бывших премьер-министров современной России, позволим себе пофантазировать, где следовало бы жить одному из высших должностных лиц государства в отставке во времена Российской империи? Пожалуй, один из частных дворцов Северной столицы прекрасно подошёл бы на роль резиденции для некогда чиновника такого ранга. Если же по какому-то недоразумению все дворцы оказались занятыми, то можно вообразить себе уютный особняк с небольшим парком или курдонёром (от фр. «почётный двор», парадный двор перед зданием), огороженный от любопытствующих и злоумышленников литой чугунной оградой с позолоченными орлами на столбах. Председатели Совета министров царской России имели гражданский чин не ниже 2-го класса действительного тайного советника, что в Табели о рангах соответствовало чинам «полного» генерала армии или адмирала флота. Однако, в отличие от последних, в стране не могло быть одновременно нескольких глав правительства. Без сомнения, такие люди пользовались особым доверием императора и обладали значительными состояниями, так что могли позволить себе владеть лучшей недвижимостью в столице... после ближайших родственников монарха и финансово-промышленных тузов. Можно ли себе вообразить, чтобы премьер-министр огромной и влиятельной державы, пусть и в отставке (но не ссылке!), жил в арендуемой квартире? Несомненно, если это дом страхового общества «Россия» на Моховой улице в Санкт-Петербурге.

С личностью человека, о котором идёт речь, постоянный читатель цикла наших публикаций уже имел возможность кратко познакомиться в статье «Двуликий Манус» от 31 октября 2019 года, в которой рассказывалось об известном биржевом спекулянте и главе Российского транспортного и страхового общества Игнатии Манусе. Это Председатель Совета министров Российской империи Владимир Николаевич Коковцов (1853–1943). В 1911 году Коковцов занял этот высокий пост с сохранением должности министра финансов, оставаясь на обеих должностях до конца января 1914 года. Коковцов, озабоченный спекуляциями акций на Санкт-Петербургской бирже, стал личным врагом для многих биржевых маклеров, в том числе и для крупнейшего спекулянта своего времени и владельца множества предприятий Игнатия Мануса, чьё продвижение в совет биржи было также заблокировано премьер-министром.

По одной из версий, отставка Коковцова в 1914 году была связана именно с активной кампанией в прессе в принадлежащей Манусу и промышленному магнату Путилову газете «Новое время». По другой — из-за противостояния с министром военного ведомства генерал-адъютантом Сухомлиновым, которому на протяжении многих лет он не давал денег «на пушки»: «Я развил Государю мою точку зрения самым подробным образом и представил особую ведомость, в которой показал все то лишнее, что потребовал Военный Министр и без чего ваша военная подготовка не потерпела бы никакого ущерба. Сумма этих лишних кредитов получилась весьма значительная — около 80 миллионов рублей только на один 1913 год. Представил я также, как водится, и другую ведомость — о неизрасходованных кредитах прежнего времени, — их насчитывалось свыше 180 миллионов рублей» (Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903-1919 гг.) Для понимания приведённых цифр заметим, что весь бюджет военного ведомства на 1913 год равнялся 551 млн руб. К слову, в 1915 году в отношении военного министра Сухомлинова было возбуждено дело о растрате в связи с большим недостатком снарядов и военного обмундирования в самый разгар войны. Не погружаясь в детали биографии Владимира Коковцова, сведения о которой общедоступны, отметим здесь, что это был человек традиционалистских взглядов, стремившийся к поступательному развитию экономики страны; как минимум единожды сумевший удержать Николая II от втягивания России в военную авантюру — Балканскую войну 1912 года. Войну, которая чуть позднее, с небольшой передышкой и как бы перетекая из локального конфликта в общеевропейский, превратиться в Первой мировую, — последнюю, в которой участвовала дореволюционная Россия.

Вернёмся, однако, к дому общества «Россия» на Моховой улице. В том, что именно здесь проживал некогда второй после царя человек в империи есть своя логика. С определённой долей иронии заметим, что полтора столетия до описываемых событий часть территории между рекой Фонтанка, современными улицами Моховая и Пестеля занимал довольно обширный... Зверовой двор. Здесь же в 1730-х годах располагался Птичий двор, примыкая к Церкви Симеона и Анны, расположенной на современной улице Белинского. В 1740-1750-х гг. эта местность находилась в ведении Обер-егермейской канцелярии Министерства Императорского двора. Как и диковинные звери в единичных экземплярах — дары иностранных владык — министры царской России оставались во многом людьми подневольными. Напомним, что до 1905 года и дарованной монархом Конституции, единственным свободным человеком в стране был только государь-император. Исследователь петербургского городского фольклора писатель и журналист XIX века Михаил Иванович Пыляев в книге «Старый Петербург. Рассказы из былой жизни столицы» издательства Суворина 1888 года пишет: «В приходе Симеона находился в старину на Хамовой улице (Моховой) Зверовой двор, который занимал значительное пространство земли, обнесённое вокруг деревянным забором вышиной до четырёх футов (примеч.: около 1м и 22 см); стороною, где были ворота, он примыкал к каналу, через который был мост; на дворе было несколько помещений для разных зверей. В покоях помещались следующие звери: в одном, в особых светлицах, две львицы, из которых одна перевезена была в Петербург ещё до 1737 года, а другая, с маленькой собачкой (примеч.: вероятно, имеется в виду детёныш), доставлена из Англии в 1739 году (в корм этим львицам ежедневно отпускалось по 24 фунта говядины (примеч.: около 10,9 кг), и ещё два бабра (леопарда), один старый и годовая самка, доставленные в Петербург с прибывшим в 1740 году посольством из Хивы... Кроме этих зверей содержались чёрно-бурые лисицы, сидели в остроге белые медведи, в амбаре черные и в клетках три мартышки, на корм отпускалось 30 яблок и 5 кружек молока; на Птичьем дворе содержался орёл». Позже зверинец был переведён к Лиговскому каналу, а участки отданы под застройку.

С середины XVII века участок земли, на котором в конце XIX века будет построен дом «России», сменил множество хозяев. Учитывая близость к Зимнему дворцу и аристократический район города, первые владельцы были людьми приближёнными ко двору. В 1772 году место перешло в собственность Анне Карловне Воронцовой (Скавронской), двоюродной сестре императрицы Елизаветы Петровны. В 1780 году участок Воронцовой и соседний пустой отошли приближённому императрицы Екатерины II премьер-майору Ф. М. Толстому. Среди владельцев в начале XIX века был председатель Государственного совета и Совета министров (премьер-министр), канцлер Виктор Павлович Кочубей. К этому времени участок земли застраивался всё новыми постройками, в числе которых были оранжерея, теплицы для выращивания овощей, конюшни. Начиная с 1836 стала находить другие объекты помещения капиталов. В 1882 году здесь был возведён новый четырёхэтажный доходный дом по проекту архитекторов А. Ф. Красовского и В. Р. Курзанова, известный как дом Корниловых. В 1895 участок земли площадью 2665 кв. сажени вместе с находящимся на нём домом и подсобными строениями был приобретён страховым обществом «Россия». Можно сказать, что дом Корниловых стал первым корпусом и архитектурным образцом для огромного дома, который будет построен по заказу страховщика куда как более именитым архитектором Леонтием Николаевичем Бенуа, редактором-издателем журнала «Зодчий», органа Императорского Санкт-Петербургского Общества Архитекторов.

Строительство велось с 1897 по 1900 гг. В 1899 году в специальной ведомости недвижимого имущества компании «Россия» числится домовладение по адресу Моховая улица №№ 27/29. Это первый год, когда компания стала производить детализацию своего имущества в отчёте. Покупная и балансовая стоимость владения на 1899 год равнялась без малого 2 030 509 руб. Переоценка стоимости дома не производилась вплоть до революции, и даже в отчете компании за 1916 год фигурирует всё та же сумма. Архитектор Леонтий Бенуа писал о своей работе: «Часть этого обширного места уже была застроена архитектором А.Ф. Красовским в стиле, как тогда говорили, „Генрих IV“. Я спроектировал большой cur d’honneur (курдонёр), слева поставил флигель в характере французской архитектуры (камень с кирпичом), а главное здание — в стиле французского ренессанса (сгоревшего дворца Тюильри). Ансамбль получился богатый и интересный». Но даже лучше, чем слова архитектора, о богатстве ансамбля скажут имена жителей дома. Согласно справочнику «Весь Петербург», помимо бывшего премьер-министра Коковцова, переехавшего сюда после отставки в 1914 году и прожившего до 1918 года, в одной из квартир некоторое время (по крайней мере в 1909 году) жил действующий министр промышленности и торговли, торгово-промышленный магнат Василий Иванович Тимирязев.

В доме «России» на Моховой квартиры арендовали и миссии иностранных держав, в частности, Болгарии и Китая. Канцелярия миссии Китая была открыта ежедневно, с 11 до 16 часов. По состоянию на 1914 год послом Китая в России состоял Люцзинжень, 1-й секретарь посольства — Чжанзушен. Что же до посольства Болгарии, которое арендовало помещения в другом крыле дома, то часы приёма в присутственные дни были куда как более строгими: с 11.30 утра до 13 часов дня. В публикации мы приводим фотографию интерьеров миссии Болгарии. Привести фотографии квартиры Владимира Коковцова, сделанные в фотографическом ателье Карла Буллы, мы, к сожалению, не можем. Общее убранство квартир выглядит схожим, так что на этом примере можно представить, в какой обстановке жил премьер-министр в отставке. После революции квартиры были переделаны в коммуналки. На протяжении многих лет здесь также находился детский сад Дзержинского района Ленинграда. В 1988 году в доме на Моховой 27 снимали эпизоды культового фильма по роману Михаила Булгакова «Собачье сердце», а именно квартиру профессора Преображенского, которая, исходя из повествования в романе, находилась в Москве.