Виртуальная выставка – экспонаты

Национализация большевиками российской страховой отрасли в ноябре 1918 года с последующим созданием государственного монополиста Госстраха воспринимается многими как первый подобный опыт в современной истории, но это не так. 27 декабря 1911 года в демократической латиноамериканской стране Уругвай был издан закон № 3935 «О государственной страховой монополии», подписанный президентом страны Хосе Батлье. Монополия вводилась постепенно и не сопровождалась теми потрясениями, которые пришлось пережить страховщикам и населению нашей страны. Государственная страховая монополия в Уругвае просуществовала до 1993 года и была достаточно эффективной. Другой пример — монополия по страхованию жизни в Италии, которая была введена также в 1911 году. Однако эта попытка окончилась неудачей, и уже в 1922 году монополия была отменена. Попытки огосударствления страхования предпринимались даже во Франции, где в 1909 году в парламент был внесён соответствующий законопроект, который не был осуществлён, не в последнюю очередь из-за слишком больших расходов на выкуп национализируемых предприятий. У большевиков не было ни средств, ни желания, чтобы возмещать что-либо компаниям акционерного страхования царской России за национализацию отрасли. Наоборот, некоторое время их использовали в качестве «дойных коров». О том, что происходило на протяжении трёх лет с момента Октябрьской революции и до учреждения Госстраха пойдёт наш рассказ сегодня.

Впервые вопрос о государственной страховой монополии был серьёзно рассмотрен в 80-х годах XIX века немецким экономистом Адольфом Вагнером, одним из самых выдающихся экономистов эпохи канцлера Отто фон Бисмарка. Вагнер разработал основные положения доктрины социального страхования, на основе которых правительством Бисмарка в 1883–1889 гг. были приняты революционные для своего времени программы государственного страхования рабочих. К слову, сам великий Карл Маркс, на философское и экономическое учение которого и опиралась идеология большевиков, удостоил ученого сочинением «Замечания на книгу А. Вагнера «Учебник политической экономии».
Дискуссии о государственной страховой монополии в отношении всего рынка страховых услуг или же только страхования от огня велись и в Российской империи, причём уже как минимум начиная с 1905 года. К концу царского режима эти споры чрезвычайно обострились, и это были не полулегальные сходки революционеров. В обсуждениях и докладах участвовали крупнейшие теоретики и практики отрасли: сенатор М.А. Остроградский, редактор главного в стране журнала страховых вопросов «Страховое обозрение» А.М. Бунаков, крупный теоретик и практик огневого страхования Н.А. Белоцветов, широко известный и по сей день историкам отрасли актуарий С.Е. Савич и другие. Один из таких докладов был читан на общем собрании Общества страховых знаний 31 января 1916 года. В конце 1915 года вопрос о страховой монополии даже обсуждался на бюджетной комиссии Государственной Думы, причём одним из докладчиков был министр финансов П.Л. Барк. Но вскоре все обсуждения были окончены. Новая власть не вела дискуссий с «прихлебателями империализма» и не собиралась сохранять существовавшую модель страховых отношений в стране.

Октябрьская революция не затронула непосредственно деятельность компаний акционерного страхования царской России. Однако вскоре после прихода к власти большевиков, 14 декабря 1917 года был принят декрет ВЦИК о национализации частных акционерных банков и, тем самым, установлена государственная монополия в этой сфере. Деятельность страховых компаний в стране в этих условиях оказалась парализованной. Страховщики всё еще могли выдавать возмещение из наличных средств в кассах своих отделений, однако надолго хватить их не могло. С другой стороны, страхователи, не имея возможности снять деньги со счётов в коммерческих банках, начали массовую просрочку платежей, которая могла быть обусловлена и неопределённостью в отношении будущего. Следующим ударом по отрасли стал декрет ВЦИК от 21 января 1918 года, согласно которому были аннулированы все государственные займы прежнего правительства. На протяжении последующих десятилетий отказ большевиками от исполнения обязательств царского правительства являлся канем преткновения между СССР и странами Запада. Значительная доля страховых резервов российских компаний также находилась в государственных займах, которые в одночасье превратились в бумагу. К примеру, согласно ведомости процентных бумаг страхового общества «Россия», по состоянию на начало 1917 года Общество инвестировало резервы в следующие государственные ценные бумаги (указана номинальная стоимость вложений): 5% Внутренний Государственный заём 1914 года 1 200 000 руб.; 5½% Второй внутренний Государственный заём 3 000 000 руб.; 5½% Военный краткосрочный Государственный заём 1916 г. II в. 5 000 000 руб. и многие другие. Средства, вложенные только в указанные займы, равнялись балансовой стоимости самого дорогого объекта недвижимости в собственности страховых компаний, гостиницы «Метрополь». Страховое дело фактически замерло в стране, а новое правительство пока не предложило никаких инициатив в этой сфере.

Первой попыткой большевиков ввести новые страховые практики стал декрет от 27 января 1918 года. Согласно ему на базе ещё существовавших земств каждое трудовое сельское хозяйство должно было страховаться от пожара, падежа скота, от неурожая на случай засухи, посевов от градобития и других стихийных бедствий путём взаимного страхования. Такое внимание к деревне, несмотря на «рабочий» характер Октябрьской революции, был оправдан тем, что крестьянство составляло 80% населения страны, и защита сельхоз производителей в это время являлась основной задачей государственного страхования. Это положение будет неоднократно озвучено и в первые годы существования Госстраха. Но уже 5 февраля было опубликовано указание НКВД о ликвидации городских и земских самоуправлений. Земские и городские общества взаимного страхования были переданы в ведение страховых органов исполкомов местных Советов и совнархозов. Новая форма получила название советско-народного страхования.

23 марта 1918 года был образован Совет по делам страхования — новый орган надзора при большевистском правительстве за всё ещё существовавшими акционерными страховщиками, главным источником дохода для которых стала деятельность по заграничным перестрахованиям. Ничего общего с надзорными органами цивилизованных стран этот Совет не имел. Его главная функция сводилась к роли «смотрящего»: проверке бухгалтерской и другой отчётности страховых компаний, с тем чтобы те не могли избежать нового прогрессивного налогообложения. Акционерные страховщики царской России всё ещё нужны были большевикам в качестве «дойной коровы». Однако «надзирать» пришлось недолго.

28 ноября 1918 года согласно декрету Совнаркома «Об организации страхового дела в Российской Республике» страхование во всех видах и формах было объявлено государственной монополией. Все частные страховые общества, как акционерные, так и взаимные, были ликвидированы; земские и общества взаимного городского страхования были объявлены достоянием РСФСР. Лишь кооперации было оставлено право на взаимное страхование движимого имущества и товаров. Страхование жизни должно было производиться через государственные сберегательные кассы, однако уже в 1919 году все такие договоры были аннулированы. На протяжении всего срока существования СССР, да и в современной России, страхование жизни так и не получило того развития, какой этот вид имеет в странах Запада с давней капиталистической традицией. Признавая, что этот вопрос является предметом даже не столько отдельной статьи, сколько целой монографии, мы можем сделать предположение, что причиной тому является не столько российский менталитет, сколько череда катаклизмов начала XX века. Поступательное и достаточно эффективное развитие страхования жизни в конце XIX — начале XX века было зарублено на корню национализацией отрасли, а затем и отказом большевистского правительства от собственных обязательств. Весь последующий период вплоть до начала восстановления страны после Второй мировой войны признать временем, благоприятным для развития этого вида страхования, на наш взгляд также не представляется возможным.

Совет по делам страхования был реорганизован в страховой отдел при Высшем совете народного хозяйства (ВСНХ), однако во время проведения политики военного коммунизма экономическая деятельность в стране встала, а вместе с ней — и страховая. В условиях государственного террора во всех отраслях жизни и лежащей в руинах экономики создание Совета было излишним. Призванный существовать в условиях остатков прежних форм страхования при отсутствии новой формы организации страхования в стране, он не имел какой-либо внятной цели кроме фискальной.

18 декабря 1920 года государственное монопольное страхование, установленное в 1918 году, было упразднено и заменено организованной государственной помощью пострадавшим от стихийных бедствий — «Госхозпомощь». Согласно декрету, государственная помощь в стихийных бедствиях (пожары, градобитие и проч.) должна была оказываться всем трудовым хозяйствам, если деятельность их отвечает интересам рабоче-крестьянского государства. Помощь могла предоставляться: натурой; в форме безвозмездного производства государством для надобности пострадавших хозяйств строительных и других работ; в исключительных случаях — в денежной форме. Эта помощь могла оказываться как из государственных, так из местных средств. Однако то, что хорошо выглядело на бумаге, в условиях Гражданской войны и тотального разорения страны просто не могло работать. Фактически крестьянство ничего не получило за этот период, кроме редких пособий из центра или от местных властей. К концу 1920 года политика военного коммунизма себя полностью изжила. Акционерное страхование в России прекратило своё существование, а жизнеспособной формы государственного страхования ещё не было создано. Впереди была Новая экономическая политика (НЭП), порождением которой и стал Госстрах СССР. О первых годах государственного страхового монополиста мы расскажем в нашей следующей публикации.