Виртуальная выставка – экспонаты

В числе нескольких десятков обществ акционерного страхования дореволюционной России было одно, стоявшее особняком. Его обособленное положение на рынке обуславливалось не размерами страхового портфеля, весьма скромного, и даже не размерами убытков, весьма больших, а своеобразным правовым статусом. По всем формальным признакам эта компания являлась отечественным акционерным страховщиком с небольшим уставным капиталом в размере 500 тыс. руб. Но стоило копнуть чуть поглубже, как тут же выяснялось, что правление состояло сплошь из иностранных подданных. Найти информацию о ежегодных собраниях акционеров было невозможно даже в страховой прессе, как и информацию о котировках акций на Санкт-Петербургской бирже. Дальше — больше. С началом у компании больших трудностей, самое деятельное участие в её судьбе приняло правительство, сумев быстро стабилизировать ситуацию. В состав ревизионной комиссии страховщика был включён С.Е. Савич — один из виднейших специалистов отечественного страхования за всю его историю. Такое поведение властей в деловых кругах вполне могли объяснять ёмкой фразой «ну вы же понимаете...», намекая на внешнеторговые интересы на государственном уровне. Наконец, это единственный известный нам случай, когда управляющий делами страхового общества был отправлен в психиатрическую больницу, и тут снова возникает множество вопросов: болел ли господин директор на самом деле или просто так было удобнее от него избавиться? Всего перечисленного хватило бы на целый роман, но мы ограничимся небольшим рассказом.

Генеральное общество страхований жизни и пожизненных доходов открыло свои операции в России 1 января 1900 года (устав утверждён 11 июня 1899 года). Прежде чем рассказать о нём подробнее, дадим краткую характеристику отрасли к этому моменту. На начало XX века отечественный страховой рынок находился в фазе насыщения. В стране эффективно действовали как национальные, так и зарубежные акционерные страховщики, быстрыми темпами развивалась отрасль взаимного страхования. В 1874 году ряд акционерных компаний сформировали «Страховой синдикат», к 1875 году унифицировав тарифы в страховании от огня. Позднее к тарифному соглашению присоединились и прочие акционерные страховщики. Всё активнее развивалось взаимное страхование от огня в городах и сёлах. В страховании жизни рынок был поделён между обществами «Россия» и «Жизнь», а также несколькими официально оперировавшими в стране иностранными компаниями: американскими «Нью-Йорк» и «Эквитебль», французским «Урбэн». Попытки поколебать устоявшееся положение дел, предпринятые в конце XIX века так называемыми взаимно-паевыми обществами «Москва» и «Россиянин», окончились громким крахом последних. Российские страховщики начинали выходить на зарубежные рынки в качестве перестраховочных обществ. В таких условиях перспективы новой компании, пусть и с иностранным капиталом, можно оценить как весьма туманные.

С самого начала дела Генерального общества развивались неудачно, хотя оно и смогло быстро выйти на весьма значительные обороты. Как об этом сообщалось в журнале «Страховое обозрение» в заметке за январь 1908 года, «уже в первое время существования ненормальные шаги нового Общества давали знатокам повод пожимать плечами и предсказывать делу неблагоприятный исход. Но действительность превзошла самые печальные ожидания». Некоторые ответы мы можем найти в отчётах компании. В отношении Генерального общества у нас есть финансовые результаты по страхованию жизни за 1904 и 1905 годы. Так, за 1904 год сбор премий за вычетом отданной перестраховщикам составил вполне достойные для новичка рынка 784 446 руб. Для сравнения, показатель за указанный год у лидера рынка общества «Россия» составил более 6,2 млн руб. Вместе с тем, у Первого Российского страхового общества, которое развернуло операции по страхованию жизни практически одновременно с Генеральным в 1901 году, но являлось старейшей компанией на рынке, сбор премий по этому виду страхования был и того меньше — 686 141 руб. Ещё одно старое и крепко стоявшее на ногах общество «Якорь» собрало премии на собственном удержании за 1904 год 993 431 руб. Санкт-Петербургское общество страхований, в это самое время финансировавшее строительство самого дорогого объекта в собственности страховщиков — гостиницы «Метрополь» в Москве, по аналогичному показателю собрало немногим более 1,6 млн. За 1905 год сбор премий вырос только у Генерального до 951 128 руб. и Первого Российского до 821 036 руб., что произошло, вероятно, за счёт лидеров рынка компаний «Россия» и «Жизнь», чьи сборы премий незначительно сократились.

Приведённые выше цифры выглядят весьма достойно. Так почему же «ненормальные шаги нового Общества давали знатокам повод пожимать плечами»? Может быть, дело в банальной зависти к новичку, быстрыми темпами отъедавшего долю рынка? Сборы росли, но что происходило с прибылью компании? А вот здесь картина была намного более удручающей. 1904 год операции по страхованию жизни принесли Генеральному обществу убыток в размере 225 172 руб.! По данному показателю его успешно «нагоняло» Первое Российское с убытком в 208 522 руб. Однако, тогда как первое занималось исключительно страхованием жизни, второе являлось универсальным страховщиком с основным капиталом 4 млн руб. 1905 год Генеральное общество также закончило с убытком в размере 129 061 руб. Таким образом, за несколько лет деятельности от основного капитала Общества в размере 500 тыс. руб. осталась треть. Но чем были вызваны такие убытки? Здесь мы подходим к самому интересному моменту (помимо умалишённого директора) — всей бизнес-модели нового страховщика.

С этим приёмом уважаемые читатели наверняка знакомы не понаслышке, он широко применялся на отечественном страховом рынке, в особенности в ранние 2000-е годы. Речь идёт об агентской комиссии, а точнее, о её неадекватном размере в соотношении со страховой премией. Приём этот прост и понятен, но никак не способствует устойчивому развитию компании. Итак, комиссия агентам Генерального общества за 1904 год составила 537 426 руб.! Больше, 736 201 руб., агентская комиссия за указанный год была только у общества «Россия», но и сбор премий (за вычетом переданных перестраховщикам) у лидера рынка был больше в 8 раз. Для сравнения, агентские комиссии с сопоставимым с Генеральным обществом компаний по сбору премий составили: у Первого Российского 95 тыс. руб.; «Якорь» — 83,5 тыс. руб.; «Заботливость» — 36,5 тыс. руб. Как говорится, почувствуйте разницу. Ещё один любопытный показатель — комиссия за переданные перестрахования. У Генерального общества за 1904 год она составила 81 663 руб., что в 5 раз больше аналогичного показателя у общества «Россия», в 4 раза у общества «Жизнь», и в 12 раз у Санкт-Петербургского общества! Но куда уходили эти перестрахования? Они уходили «маме» ...

Знакомьтесь, основанное в 1880 году в Амстердаме страховое общество Algemeene Maatschappij van Levensverzekering en Lijfrente или «Компания по общему и аннуитетному страхованию жизни». Для краткости будем называть его Algemeene Maatschappij. В 1898 году руководители этого общества приняли решение распространить свои операции на Россию. Для этого в Санкт-Петербург было направлено соответствующее ходатайство, которое, однако, не было удовлетворено. После чего собственники Algemeene Maatschappij решили вести операции в стране под эгидой якобы местного Генерального общества страхования жизни и пожизненных доходов с уставным капиталом 500 тыс. руб. (именно такая сумма, согласно действовавшего законодательства, требовалась в качестве депозита на счетах Государственного банка для оперировавших в стране иностранных страховщиков). Как не сложно заметить, название российской компании явилось фактически калькой названия нидерландского общества. Капитал нового страховщика был сформирован полностью из средств подданных Нидерландов, членами правления избраны директоры вышеназванного нидерландского общества, в частности г-да: д-р С.Я. Схевенкхавен, Э.Э. Скотт, Л.В. Бланкенберг. Руководить делом в России был назначен некий А.М. Вольф. Всего 7 лет жизни в России потребовалось несчастному голландцу, чтобы сойти с ума.

Хронические убытки Генерального общества были столь значительными, что уже в первые годы его деятельности акционеры оказались перед выбором ликвидации дел или же его докапитализацией. Представители материнской компании в Амстердаме предпочли второй выход. За убытки, понесённые до 31 декабря 1903 года, они уплатили 326 148 руб., за убытки 1904 года — 198 368 руб. и, вследствие очередного требования правительственного надзора 6 апреля 1907 года им пришлось внести на счета Государственного банка ещё 492 133 руб.! Как остроумно отмечали в уже упомянутой заметке в дореволюционном журнале «золотой дождь, которого, по-видимому, ожидали голландские учредители, действительно пошёл, но лишь направился он не из России в Голландию, а обратно. При этом в отчёте за 1906 год встречаются такие курьёзы, которым можно поверить, лишь увидев их за подписью голландских директоров и русских служащих Общества». О том, что происходило дальше, мы расскажем в следующей части.