Виртуальная выставка – экспонаты

Мы продолжаем начатый в предыдущей части рассказ о доме страхового товарищества «Саламандра» на углу улиц Малая Морская (Гоголя) и Гороховая в Санкт-Петербурге. Во второй части наше повествование пойдёт об одном из самых известных дореволюционных ресторанов, который располагался в доме — центре притяжения богемы, литераторов, художников... Спустя 10 лет после своего открытия, собственником ресторана была издана книга, посвящённая его истории. Это редкое, богато оформленное издание, со множеством фотографий и иллюстраций, быстро разошлось среди посетителей заведения и прочей неравнодушной публики. Случай этот чуть ли не уникальный — когда историю подобного заведения можно проследить не только по фотографиям и воспоминаниям современников, но и в специально посвящённом издании. Заметим здесь, что все годы работы ресторана вплоть до революции пришлись и на период владения домом страховым товариществом «Саламандра».

Можно сказать, что предыстория ресторана «Вена» началась ещё в начале XIX века. Уже с 1830-х годов здесь находился ничем не примечательный «Венский трактир», с так называемыми «чёрной» и «белой» половинами. И хотя из названия этих «половин» уже можно примерно догадаться о посещавшей их публике, дадим более развёрнутое описание этих понятий. До революции помещение в ресторанах, кафе, трактирах делилось на два зала. В «белой» половине встречались купцы, мещане, публика чистая. Здесь могли вести переговоры. В «чёрной» половине люд был поплоше — извозчики, дворники, могли зайти и нищие, собравшие на своё пропитание или стопку водки на паперти. Здесь же гуляли и дебоширили. На смену «Венскому трактиру» пришел «Интернациональный ресторан», славившийся отменной кухней по доступным ценам, которым владел француз де Сюмитьер. Потом ресторан стал называться «Вена». В октябре 1884 г. здесь же открылся «Новый шахматный клуб», при этом присутствовал сильнейших шахматист Российской империи на рубеже XIX–XX века М.И. Чигорин. С 1870-х в ресторане поставили бильярдные столы. В конце XIX века здесь находился ресторан Лернера (Лейнера). С 1897 по 1903 год у заведения сменилось 8 владельцев. В то время «Вена» представляла собой маленький ресторанчик с шестью кабинами. В конце февраля 1903 года ресторан был продан с молотка за долги. Новыми владельцами помещения стали бывшие официанты ресторана Лернера — Иван Сергеевич Соколов и Михаил Феоктистович Уткин, купившие его за скромные деньги вместе с оборудованием.

Открытие «Вены» состоялось 31 мая 1903 года. Молебен отслужил подвижник и популяризатор трезвеннического движения в Российской империи Иоанн Кронштадтский. Поначалу весь персонал ресторана составлял 40 служащих, но владельцы смогли быстро расширить дело. О ресторане быстро заговорили благодаря прекрасному качеству и разнообразию блюд, а также отличному выбору вин. Многие блюда имели фирменное, т.н. «венское», качество. С возросшим количеством посетителей возникла необходимость и в расширении кухни, что произошло в 1906 году. До этого кухня помещалась отдельно во дворовом флигеле, соединенном с главным корпусом узким проходом. Флигель соединили капитальными стенами с главным корпусом, а в 1907 году страховое товарищество «Саламандра» сдало Ивану Сергеевичу под кабинеты помещение своего пожарного отдела — здесь было организовано отдельных 5 кабинетов. В это время из дела вышел один из основателей ресторана М. Ф. Уткин. Часть хлопот взяла на себя супруга И. С. Соколова — Татьяна Петровна.

Рабочий день в заведении начинался в 8 часов утра. Около 10 утра поставщики доставляли свежие продукты, которые с большой избирательностью принимала жена хозяина Татьяна Петровна Соколова или шеф-повар. В «Вене» работали супники, птичники, холодники, жаровщики, яичники и т. п. В «холодной» кухне — пирожники и кондитеры, в отдельном помещении те, кого называли «рыбаками», ответственные за разделку и подготовку рыбы. Чётко отлаженный механизм работы ресторана быстро создал репутацию Соколову, и, к его чести, эта репутация не была испорчена, что порой случается с успешными заведениями, в особенности, в наши дни.

Вот какое посвящение мы обнаруживаем в предисловии богато изданного литературно-художественного сборника с говорящим названием «Десятилетие ресторана «Вена» 1913 года издания: «Нельзя отрицать, что в течение минувшего десятилетия „Вена“ сыграла большую роль в жизни петербургского литератора... Трудно, даже почти себе невозможно описать все разговоры, остроты, весёлые и грустные инциденты, свидетельницами которых были стены „Вены“. Нельзя также отрицать, что в „Вену“ литераторы заходили не только выпить, но больше повидаться друг с другом и поделиться впечатлениями дня... Писатель, как личность, как деятель, всюду и везде интересен, и пусть умолкнут те, кто захочет видеть в этой книжке какую-либо рекламу. Этими страницами „Вена“ хочет сказать только спасибо своим десятилетним посетителям, жизнью и творчеством которых интересуется вся Россия».

И действительно, на ужины в «Вене» собирались самые известные представители столичного культурного круга, так что поглазеть на этих небожителей стекались и многие другие посетители. Здесь бывали: писатели А.И. Куприн, Л.Н. Андреев, М. Горький, А.Н. Толстой; художники И. Бродский, А. Писемский; певец Ф.И. Шаляпин. Считается, что первым человеком творческого круга, заложившим камень славы «Вены», был В.А. Тихонов, поскольку являлся первым гостем из литературного мира. Однако его лавры оспаривает знаменитый рассказчик — артист Малого театра Н.П Мальский. И тот и другой приглашали туда своих друзей и там проводили свой досуг. «Вена» отличалась прекрасно кухней и, как говорили, чудесным, каким-то особенным пивом, которым равно наслаждались и любители уюта, и случайный посетитель, никогда не расстававшийся с пальто и шапкой.

Владелец ресторана Иван Сергеевич Соколов быстро понял, что именно это, культурное, направление может сделать «Вену» привлекательной и отвел для литературных посетителей специальный зал. Им также раздавались листы бумаги, на которых известнейшие писатели, художники, музыканты и т.д. оставляли свои наброски: от карандашных портретов гостей до рисунков самого разного жанра; писали стихи; оставляли автографы, шутки — всё это можно назвать бесценным культурным наследием, которое переходило в собственность «Вены» как бы невзначай. Листы эти затем вывешивались в рамках на стенах ресторана и были в большом количестве использованы при публикации уже упомянутой брошюры по случаю 10-летия ресторана. Гуляли в «Вене» и депутаты Государственной Думы, представители самых разных обществ поощрения того и другого.

Следующими словами мотивирует юбилейная книжка к посещению сего заведения. И ведь с удивительной поэтикой, с юмором написано, а речь идёт всего лишь о ресторане... хотя нет, на целое десятилетие «Вена» стала своего рода интеллектуальным клубом, а не просто местом, где можно было в удовольствие насытить желудок: «Бывают моменты, что словно в каземате таракану рад, — с тараканом часами разговариваешь... а итти некуда!.. Литератору с литератором встретиться, по душам поговорить, мыслями поделиться никак невозможно, негде и как-то не соберёшься... Слишком много в душе скорби за неустройство, за горе ближнего и дальнего, слишком велико несоответствие между грёзами и трезвой действительностью, чтобы можно было остаться одному и не потерять духа от бесплодности усилий. И не виноват он, если тянет его в светлую, уютную „Вену“, где не отравят, где можно отдохнуть, на людей поглядеть, и друг с другом встретиться».

Ресторан открывался в 12 часов, до 15.00 в нём подавали поздний петербургский завтрак. Обед сервировали с 15.00 до 18.00, закрывался ресторан в 3 ночи, при этом в кабинетах засиживались и позже. Каждый день в «Вене» завтракало до 500 и обедало до 600 человек. Стандартный завтрак стоил 1 руб. 70 коп., его счет включал: сам завтрак — 75 коп., графинчик водки — 40 коп., 2 кружки пива — 20 коп., чаевые официанту — 20 коп., чаевые швейцару — 15 коп. Днем «Вену» посещали адвокаты, дельцы, крупные чиновники, военные. Вечером после спектаклей ресторан наполнялся веселой, нарядной публикой, а в литераторском угловом зале возникал какой-нибудь кружок — купринский, сатириконовский, актерский, газетный и т.п. При этом «Вена» не была похожа на парижские литературные кафе. Это был ресторан первого разряда, со всеми соответствовавшими рангу атрибутами: ливрейными швейцарами, столиками под белоснежными скатертями, ловкими лакеями в смокингах и метрдотелями в сюртуках. Появиться в «Вене» одетым кое-как было невозможно, исключение делалось только для литераторов. В штате ресторана было около 180 человек.

Одним из завсегдатаев «Вены» был писатель И.С. Куприн. Обратимся снова к юбилейной книжке: «Вены» без А.И. Куприна нельзя себе представить в ея литературном значении: она тогда теряет почти половину своей «стоимости». А.И. Куприн давний, дорогой гость «Вены». У него давно вошло в привычку отдыхать в «Вене» среди «своих». Вокруг него всегда шумная, безстеснительная, крикливая, иногда слишком бесцеремонная «богема». Вокруг его столика всегда представители различных издательств, редакторы журналов... Тут, в уголке литературной залы «Вены» Куприн назначает свои деловые свидания, тут наблюдает за людьми, выявляя их в типах своего творчества... Он не любит литературных разговоров, не любит сплетен. Его занимают гораздо более характерные анекдоты, случаи из чьей-либо жизни, психологические документы... Любят в «Вене» Александра Ивановича. Официанты его боготворят за прекрасное отношение. Он часто подолгу беседует с кем-либо из них, помогает словом и делом, оказывает нужную протекцию, даёт рекомендации«.

В литературном музее ресторана хранились также письма Куприна в адрес «Вены» и его владельца (!) Вот, в частности, записка Куприна к И.С. Соколову: «Дорогой Иван Сергеевич. Посылаю пока три стишка. Продолжение будет. Одно условие: человека, не виновного в моей вспыльчивости, примите обратно. А. Куприн». И вот ещё одно прекрасное замечание: «Никогда нельзя сказать, — пьян ли А.И. Куприн, или трезвее трезвого... в то время, когда окружающие его уже теряют способность речи и логику представлений. Куприн вдруг читает стихи Пушкина, которого он знает наизусть от доски до доски, сочиняет остроумную эпиграмму и видит в окружающих такие черточки, которых никогда не рассмотрит и самый трезвый из них».

Здесь мы привели лишь несколько эпизодов из 146-страничной книжки, посвящённой 10-летию ресторана «Вена». Но уже на этих примерах отчётливо видно, насколько уникальным был этот ресторан, расположенный в угловом доме страхового товарищества «Саламандра» по Гороховой и Малой Морской в Санкт-Петербурге. С началом Первой мировой войны «Вену» переименовали в «Ресторан Ивана Соколова», но петербуржцы использовали старое название. После Октябрьской революции 1917 года ресторан был закрыт.