Виртуальная выставка – экспонаты

Дореволюционные периодические издания могут быть уникальным источником информации. Конечно, давность напечатанных в газетной заметке строк вовсе не гарантирует их достоверности: ошибки и дурной слог встречаются сплошь и рядом. Не застрахован читатель и от ангажированности, которая не раз встречалась нам на страницах главного отечественного дореволюционного издания по страховым вопросам журнала «Страховое обозрение». Хуже того, в противовес официальным документам, некоторые публикации служат источником для создания легенд, формируя искажённую историю какого-либо объекта. Так произошло с собственностью Санкт-Петербургского общества страхований, всемирно известной гостиницей «Метрополь». Из-за неверного понимания сути юридической процедуры корреспондентом газеты «Русское слово», в заметке от 07 февраля (25 января) 1912 года было сообщено, что страховщик якобы продал гостиницу, хотя на самом деле она лишь сменила арендаторов. Продажа «Метрополя» стала общим местом в его истории, в ошибочности чего можно легко убедиться по архивным материалам правления страхового общества.

В случае с героем нашей сегодняшней публикации, никаких официальных документов его существования не сохранилось. Его следов нам не удалось обнаружить ни в крупнейшей библиотеке нашей страны, ни в государственных архивах. Но благодаря пристальному вниманию специализированной дореволюционной (и не только!) прессы, у нас есть возможность рассказать как о самом факте его существования, так и привести занимательные особенности устава этого, деликатно скажем, малого страхового общества. Насколько эта компания на самом деле была страховой, уважаемые читатели смогут узнать из предлагаемого материала. Въедливость дореволюционных газетчиков может быть также весьма полезна при сопоставлении этой истории с нашей современностью... ведь порой «малые» страховые общества, как сегодня, так и сто лет назад, создаются вовсе не с той целью, которая декларируется в их уставах. А устав для нашего героя писали если не филантропы, то точно сказочники. Итак, Москва, начало XX века...

20 марта 1907 года Московское особое городское по делам об обществах присутствие на основании 23 ст. временных правил об обществах и союзах от 4 марта 1906 года зарегистрировало некое новое общество под названием «Первый Российский союз страхователей». Название компании имело весьма солидное звучание, отсылающее публику чуть ли не к «Первому Российскому страховому обществу» — старейшей компании акционерного страхования в России, основанной в 1827 году. Да и словосочетание «союз страхователей» придавало всей инициативе характер взаимного сострахования. Согласно параграфу 2 устава, общество это ставило своей целью «способствовать всеми законными мерами более рациональной постановке страхового от огня дела в России вообще и удешевлению страхования имуществ для своих членов, в частности». И снова, цель учреждения компании звучит весьма благородно, с лёгким оттенком благотворительности. Для сравнения, обратимся к уставу Московского страхового от огня общества, высочайше утверждённого 5 мая 1858 года. В нашем распоряжении имеется текст устава, изданный в товариществе «Печатня С.П. Яковлева» в 1896 году. Цель Общества обозначена чётко и просто: «Для страхования от огня всякого рода движимых и недвижимых имуществ по всей империи». Несмотря на сухость слога, Московское страховое являлось одним из лидеров рынка вплоть до революции, тогда как «Союз страхователей»... Однако полюбопытствуем далее, что написано в его уставе.

В числе тех мер, которые «Союз» наметил к достижению своей цели, были: «оказание материальной, нравственной (примеч.: курсив здесь и далее мой)и юридической поддержки своим членам, как при заключении ими страхований от огня их имуществ, так и при расчётах их с подлежащими страховыми учреждениями за пожарные убытки», а также «материальную поддержку в виде безвозвратных пособий) в случае пожарных убытков тем из членов Общества, которые почему-либо были лишены возможности застраховать своё имущество». Из остальных положений устава обращает на себя внимание выдача так называемых «членских свидетельств» в качестве документов, удостоверяющих принятие членов Общества в состав последнего, и уплата ими членского взноса. Если уважаемому читателю на момент показалось, что речь фактически идёт о страховых полисах и страховой премии, то так оно и есть. Уплата участниками ежегодного членского взноса, размер которого не имел чёткого определения, «не может превышать 1% заявленной членом Общества стоимости принадлежащего ему имущества». Исходя из сказанного выше не совсем понятно, о какой организационно-правовой форме Первого Российского союза страхователей идёт речь. Кассе взаимопомощи? Дружественном взаимном обществе (в странах англоязычного мира так называемые friendly societies)? Ясно одно, что декларируемые цели были обширны и благородны. Но составляли ли они истинную причину учреждения нового Общества?

Есть в уставе и раздел, посвящённый капиталам. Средства «Союза» составлялись из членских взносов и случайных поступлений, распределяясь на расходный и запасный капиталы, причём в последний направлялось 10% с членских взносов и 20% с неизрасходованных свободных сумм расходного капитала, переносимых на следующий год. Все остальные денежные поступления (70%) в кассу Общества должны были зачисляться в расходный капитал, предназначенный на выдачу пособий и на покрытие текущих расходов. Расходование запасного капитала допускалось лишь по постановлению общего собрания членов, при недостаточности его текущих средств. Ответственность Общества ограничивалась принадлежащими ему капиталами и имуществами, а следовательно, ни один из членов Общества не мог быть подвергнут никакому дополнительному платежу сверх сделанного членского взноса. Нужно ли говорить, что на деле оплата членского взноса и участие в качестве члена Общества никак не гарантировали возмещение пожарных убытков.

Не менее любопытно и то, как вроде бы страховое общество, вместо того чтобы использовать устоявшуюся терминологию, использовало свою собственную, близкую по смыслу, но ускользающую от нормального юридического понимания. Выше мы уже обратили внимание уважаемых читателей на так называемые безвозвратные пособия, выделив это словосочетание курсивом, и на членские свидетельства. Сразу после своего основания «Союз» начал распространять проспекты и объявления во всех местностях Российской империи. Информационную атаку обеспечили многочисленные «уполномоченные» числом 750 человек. Уполномоченные, как нетрудно догадаться, выполняли функции страховых агентов. Предварительный страховой полис или страховое объявление назывались «заявлением» о зачислении в члены Общества и заключали кроме описи и стоимости принадлежащего участнику имущества также ещё и «просьбу» об оказании «безвозвратного пособия» в случае пожарных убытков. Под безвозвратным пособием понималось страховое вознаграждение. Членский взнос, не что иное, как страховая премия, а страховой полис получил название членского свидетельства.

Дальше — больше, уже не без некоторого юмористического оттенка для профессионалов отрасли. Тариф премий назывался «таблицы размера членских взносов», причём размеры этих взносов, указанных пропорционально суммам испрашиваемого «пособия», как и ставки страховых премий, изменялись в зависимости от рода и местонахождения имущества, а также типа строений (каменные, смешанные, деревянные, крытые прочно, непрочно, соломой и камышом), выражаясь цифрами копеек на каждые 100 рублей «пособия». При более высоких ставках премий пропорционально понижался максимальный размер испрашиваемого «пособия» до 80, 75, 60, 50 и даже 40% заявленной стоимости имущества. Поскольку, как было отмечено ранее, ежегодный членский взнос не мог превышать 1% от заявленной членом Общества стоимости его имущества, премия никак не могла превышать 100 коп. на 100 рублей страховой оценки. Вместе с тем ставки премий в «Союзе» доходили до 250 коп. Таким образом, при ставке в 250 коп. «пособие» не могло превышать 40% стоимости имущества, при ставке в 200 коп. — 50% и т.д. Внешнее сходство между заключением страхований в «Союзе» с каким-либо нормально организованным страховым обществом формально было соблюдено, но только внешностью оно и ограничивалось. О том, почему привлечённому более низким тарифом и игнорированием огнеопасности риска страхователю не стоило рассчитывать на «пособия», мы расскажем в следующей публикации.