Виртуальная выставка – экспонаты

Монополизация страхования жизни в Италии в начале XX века стала огромным социально-экономическим экспериментом и уникальным опытом в истории европейской отрасли страхования. Ни в одной стране Старого света, более того — одной из великих держав своего времени — не было осуществлённых проектов огосударствления акционерного страхования в таких масштабах, не считая большевистской России, разумеется. Не будет большим преувеличением сказать, что европейские издания финансовой направленности прямо-таки гудели, обсуждая на своих страницах планы итальянских властей совершить чуть ли не социалистический переворот. Тем временем германские, австрийские, французские и английские капиталисты недоумевали, как в условиях развитой системы защиты прав частной собственности им может грозить её отъём, задуманный таким же монархическим соседом на юге.

Не осталась в стороне и пресса Российской империи, где за проделками итальянцев следили с большим вниманием, а обсуждения и критику законопроекта о государственной монополии воспроизводили в переводах чуть ли не дословно. Вместе с тем, сегодня эти события столетней давности практически не известны в нашей стране. В последующих публикациях мы подробно расскажем предысторию этого вопроса, основные положения нового закона, возражения на него оппонентов, а также расскажем о реальных причинах введения монополии. Мы покажем, с каким результатом в этой сфере подошла итальянская монархия к началу Первой мировой войны, и насколько введение монополии было оправдано для развития страховой отрасли.

Первые разговоры о масштабных реформах в итальянской страховой отрасли появились, как это часто бывает, вместе с новым составом правительства. Произошло это в 1910 году, когда Совет министров Италии при правящем короле Виктории Иммануиле III возглавил Луиджи Луццатти (1841–1927). Его правительство проработало всего лишь ровно один год. В своей программной речи Луццатти указал, что намерен посвятить особое внимание вопросам в области социального и частного страхования, а именно — об обязательном страховании сельскохозяйственных рабочих, о совершенствовании страхового законодательства и об объектах помещения страховщиками резервов премий. Наиболее интересными для нас в свете будущей монополизации страхования жизни в стране являются именно два последних вопроса. Правительство Луццатти, как и многие правительства во Франции до него, о чём мы подробно писали в недавних публикациях, или большевистское правительство позднее, под «совершенствованием законодательства» в части капиталов страховщиков на деле подразумевало поиск для себя дополнительных источников пополнения бюджета. Дореволюционные газеты пишут об это прямо, что новый кабинет ставил своей целью, чтобы резервы премий по возможности помещались в итальянские государственные бумаги.

Аппетиты Луццатти в отношении резервов акционерных страховщиков были значительны. Тогда как по существовавшему на тот момент законодательству работавшим только в Италии страховщикам предписывалось размещать 25% резервов в итальянские государственные ценные бумаги, то по проекту эта цифра должна была быть доведена до 100%, при доходности таких ценных бумаг 3,4%. Насколько привлекательна была эта доходность? Посмотрим доходности тех лет на примере ведомости процентных бумаг страхового товарищества «Саламандра» в отчёте компании на 31 декабря 1910 года. Фиксированный купон по иностранным облигациям в портфеле страховщика находился в диапазоне от 3% до 5%, при этом купонная доходность Германского государственного займа составляла 3,5%; французского рентного займа 3%; американских корпоративных бумаг 4-5%. То есть утверждать, что итальянское правительство пыталось ограбить страховщиков, нельзя, но вряд ли такую сделку между государством и бизнесом можно назвать сколь-либо честной. В конечном счёте данное положение принято не было, однако не исключено, что государевы мужи действовали по принципу торговцев на базаре — завышая аппетиты в разы, они оставлял для себя поле для манёвра.

Но не являются ли наши соображения о жадности итальянского правительства не более чем домыслами? Быть может, оно было искренне озабочено поддержанием стабильности отрасли страхования жизни в стране? Да и каковы были объёмы этого рынка, стоило ли поднимать крик в прессе? Мы располагаем некоторыми сведениями о положении дел в страховании жизни в Италии в начале XX века. По сообщению журнала «Страховое обозрение», эта отрасль страхования в стране развивалась весьма быстрыми темпами. Так, в 1886 году местными и иностранными компаниями было застраховано капиталов на сумму 271 млн лир. К 1900 году эта сумма возросла до 850 млн лир, из которых большая часть приходилась на иностранные компании. По состоянию на 1906 год по этому виду защиты в королевстве работали 14 местных и 23 иностранных компании. В 1904 году новых сделок было заключено на сумму почти 210 млн лир застрахованного капитала и около 643 тысяч лир годичной ренты. В заметке отмечался значительный процент сторно (что может быть крайне любопытным фактом) из-за чего чистый прирост составил всего 86 млн лир страховой суммы и 355 тысяч лир годичного дохода.

Тогда как привести итальянскую лиру начала XX века к какой-либо валюте сегодняшнего дня нам представляется слишком труднореализуемой задачей, дадим некоторые другие сведения, проливающие свет на положение дел в отрасли. Общий портфель всех оперировавших в стране компаний по страхованию жизни на 31 декабря 1904 года состоял всего из 324 065 полисов, а сумма застрахованных капиталов равнялась 1 млрд 152 млн лир. Из иностранных компаний доминирующее место занимали австрийские: Assicurazioni Generali (штаб-квартира страховщика находилась в Триесте, который до конца Первой мировой войны принадлежал короне Габсбургов, затем перейдя во владение Италии) и Riunioni Adriatica, также со штаб-квартирой в городе Триесте. Ведущим местным страховщиком жизни была основанная в 1879 году во Флоренции La Fondiaria Assicurazioni. На 31 декабря 1905 года портфель последней состоял из 23 495 полисов на 128 млн страховой суммы. У австрийских Assicurazioni и Riunioni портфель состоял из 24 766 и 21 600 полисов соответственно с 206 млн и 117 млн лир страховой суммы. Что же до резерва премий, то на конец 1904 года по всем страховщикам жизни он составлял 258 млн лир. Реализуй правительство свой план, то по состоянию на 1910 год ещё большие средства поступили бы в бюджет в качестве дешёвых для правительства, навязанных акционерным страховщикам, займов под 3,4% годовых.

Ещё одним доводом против того, что кабинет Луццатти был озабочен интересами страховщиков, может служить развязанная всего годом позднее война против Оттоманской империи за влияние и территории в Северной Африке, в частности, в Ливии. Итало-турецкая война продлилась с 29 сентября 1911 года по 18 октября 1912 года. Объединённая в единое королевство в 1871 году, Италия пыталась заявить о себе как о новой колониальной державе. Уважаемый читатель может возразить, что автор лишь пытается втиснуть близкие события в удобную для себя концепцию, но территориальная экспансия Италии в Африку планировалась задолго до этого, для чего велась подготовка в том числе и общественного мнения. Ещё в 1878 году после Берлинского конгресса Италия заявила о своих территориальных интересах в Северной Африке. В 1900 году Италия получила согласие Франции на захват Триполитании и Киренаики. В 1909 году Италия заручилась таким согласием и со стороны России в рамках секретной сделки, известной как «Сделка в Раккониджи». Однако несмотря на все ожидания, вторжение в Ливию вовсе не оказалось лёгкой прогулкой. Несмотря на достигнутые успехи в войне с турками, итальянская армия продемонстрировала свою слабость и плохую организацию. Во время боевых действий впервые в истории были применены последние технологические достижения, такие как: авиация, бронеавтомобили, радио. Война обошлась итальянскому правительству в 1,3 млрд лир, что превысило довоенные оценки стоимости всей кампании в 4 раза. Таким образом, изыскание дополнительных бюджетных средств в ходе подготовки страны к масштабной войне вполне вписывается в инициативы итальянского правительства в отношении страховой отрасли.

Можно предположить, когда сформированное 27 марта 1911 года новое итальянское правительство Джованни Джолитти (1842–1942) инициировало обсуждение теперь уже законопроекта о монополизации страхования жизни в стране, государевы мужи в частных беседах усмехались: «Не хотели по-хорошему, будет по-плохому». Годом ранее акционерные страховщики смогли отстоять резервы премий от полного помещения их в государственные бумаги, но теперь встали перед угрозой фактического отъёма собственности и прекращения своих операций. Обращает на себя внимание и то, что обе правительственные инициативы были направлены исключительно на отрасль страхования жизни, источник дешёвых «длинных» денег в экономике. Подробно об итальянском проекте закона о страховой монополии в страховании жизни и международной реакции на его положения мы расскажем в следующей публикации.