Виртуальная выставка – экспонаты

Актом № 305 от 4 апреля 1912 года в Королевстве Италия была введена государственная монополия по страхованию жизни. Это произошло несмотря на массовое противодействие иностранных страховщиков и санкции европейских правительств. Тогда как первоначальный проект закона будто бы материализовался из недалёкого будущего политики военного коммунизма большевистской России, его конечная версия, хотя и претерпела некоторые изменения, породила очередную волну протестов и возмущения в европейских деловых кругах. К примеру, уже 20 апреля 1912 года при французском министерстве иностранных дел состоялось заседание специального совета, на котором обсуждался вопрос о последствиях для французских страховщиков и мерах дальнейшего воздействия на итальянское правительство. В нашей сегодняшней публикации мы остановимся на основных положениях этого во всех смыслах революционного закона. Дополнительную остроту всей ситуации придаёт то, что отъём бизнеса был произведен одной из великих держав своего времени, не только в отношении местных компаний, но также иностранных обществ таких же монархических соседей, поправ сложившуюся систему международного права. Мы также расскажем об уступках, на которые всё же пришлось пойти итальянскому правительству, которые и нашли отражение в конечном варианте закона.

На момент принятия закона в 1912 году в Италии по страхованию жизни работало 58 компаний, среди которых было 32 национальных страховщика и 26 иностранных обществ. Эти последние распределялись по странам следующим образом: 7 австро-венгерских, 5 французских, 4 немецких, 4 английских, 3 американских по одной компании из Нидерландов, Испании и Швейцарии. И хотя по количеству полисов большая доля приходилась на местных страховщиков (171 277 против 114 214 полисов), по размеру застрахованного капитала в лидерах были иностранцы (720 млн лир у местных страховщиков против 991 млн лир у иностранных компаний). Что ещё более интересно, резервы иностранных компаний намного превосходили таковые для местных страховщиков: 261 млн против 168 млн фунтов стерлингов (к сожалению, сведения по разным показателям отрасли даже в одних источниках постоянно даются в разной валюте). Крупнейшими иностранными компаниями на итальянском рынке страхования жизни, как и в 1905 году, о чём мы писали в недавней публикации по теме, были австро-венгерские Assicurazioni Generali и Riunioni Adriatica со штаб-квартирами в Триесте. Напомним здесь, что до конца Первой мировой войны Триест принадлежал короне Габсбургов, затем перейдя во владение Италии. Национализация иностранного дела этих компаний ещё больше обострила сложные отношения между двумя странами, которые и так были напряжёнными на протяжении десятилетий.

Мы не будем утомлять уважаемого читателя перечислением всех статей закона, лишь опишем его структуру. Итак, закон 1912 года состоял из двух глав и главы общих положений, разделённых на 25 статей. Глава 1 полностью посвящена Национальному институту страхования. Здесь описываются общие положения функционирования Института, включая положения о составе правления, подчинённость института министерству, ряд финансовых вопросов. Подробно об этой квазигосударственной структуре мы расскажем в одной из следующих публикаций. Здесь же указаны исключения из монополии («общества призрения» и кассы взаимопомощи, которые страхуют капиталы не свыше 500 лир или ренты не свыше 100 лир в год, а также некоторые другие), а также штрафы за нарушение норм закона. Глава 2 называется «Постановления о предприятиях страхования жизни», где описывается взаимодействие Института с действующими в стране страховыми компаниями. Обращает на себя внимание ст. 18: «Национальные и иностранные предприятия, которые занимаются страхованием жизни в Италии, будут продолжать получать страховые премии по тем договорам, которые были заключены раньше, чем настоящий закон вошёл в силу, до истечения срока этих договоров и будут исполнять взятые на себя обязательства по отношению к застрахованным. Страховщики ни в коем случае не могут ссылаться на постановление этого закона, чтобы уничтожить или изменить текущие договоры». В чём же тогда монополия, может спросить уважаемый читатель? Как всегда, всё самое главное написано мелким шрифтом. В данном случае — в положениях т.н. «общей» части законопроекта, которая и описывала всю финансовую инженерию закона.

В предыдущей публикации мы немало времени посвятили рассказу о том, какой была международная реакция на проект закона и какие действия предприняли иностранные правительства, чтобы заставить итальянцев смягчить положения страховой монополии. Наибольшее возмущение вызывало положение статьи 2 Главы 1, в которой содержалось указание на фактическую экспроприацию собственности без каких-либо компенсаций как местным, так и иностранным компаниям. И хотя все предпринятые меры воздействия не остановили правительство Джованни Джолитти от введения монополии, на некоторые уступки ему всё-таки пришлось пойти. Так, было решено, что вступление закона в силу должно быть регулировано королевским декретом, и что закон не вступит в действие уже через две недели после его одобрения парламентом. Более важной уступкой стала возможность подавать жалобы в итальянские суды по поводу уплаты вознаграждения за убытки. Далее, была устранена наказуемость итальянских граждан за страхование в иностранных страховых обществах (было — до 6 месяцев тюрьмы!), а заключённые за границей договоры не имели законной силы только на территории Италии. Вместе с тем агент, который заключил противозаконное страхование для обхода монополии итальянским гражданином, по-прежнему подлежал наказанию. Были увеличены сроки для предоставления страховщиками сведений по действовавшим договорам с 30 до 90 дней. Местные и иностранные страховщики в месячный срок должны были предоставить министру земледелия используемые ими таблицы смертности с указанием процента для исчисления резерва премий. Этот последний пункт нельзя считать уступкой, но своего рода смысловым мостом к тому, что составляло суть введения монополии — не забота об отрасли, но финансовые ресурсы как таковые.

Главные изменения коснулись статьи 24 Общей части. Фактически статья 24 была полностью переписана и значительно расширена, вобрав в себя основную механику финансовой стороны закона. Согласно новым положениям этой статьи, Национальный институт страхования имел право принимать по желанию местных и иностранных предприятий страхования жизни переуступку портфеля по договорам, заключённых ими до 5 июля 1911 года с условием, чтобы переуступающие предприятия передавали Институту математический резерв, соответствующий давности договоров за вычетом ещё неамортизированных аквизиционных расходов. Компании, которые к упомянутому сроку производили законные операции, могли продолжать таковые в течение 10 лет.

Все продолжавшие свою деятельность страховые общества должны были переуступать Институту 40% каждого принятого риска. За это Институт обязан был платить комиссионное вознаграждение в размере 70% премии первого года. Точно также вознаграждение за инкассо в размере всего 5% премии со второго года страхования означало для Института ещё большее удешевление административных расходов, поскольку портфель страховщика постепенно образовывался за счёт переданных страхований. В свою очередь, Институт имел право не принимать переуступки полисов, если находил их для себя невыгодными. При помощи описанной схемы уже через 3-4 года своего существования Институт получал возможность существовать с извлечением из операций пусть и небольшой, но прибыли, когда в условиях свободного рынка страховщик на протяжении ряда лет сводил бы отчётность с убытком.

Другим важным положением закона было всё то же условие о помещении страховых резервов в государственные ценные бумаги. О том, что ещё предыдущее правительство Луццатти пыталось провести своего рода экспроприацию резерва премий акционерных страховщиков через обязательство о 100% их помещении в государственные облигации под 3,4% годовых мы писали в недавней публикации. В данном случае речь шла о помещении 50% остававшихся в распоряжении частных страховщиков резервов в правительственные фонды, что также не могло породить у второй стороны сколь-либо восторженных чувств. Здесь нужно снова на короткое время вернуться к Итало-турецкой войне 1911–1912 гг. Поскольку на момент принятия закона война была уже свершившимся фактом, в финансовых кругах могли опасаться покупать итальянский государственный долг, опасаясь его сильного обесценивания. Правительство подсовывало иностранным страховщикам долговые бумаги, чьи котировки в одночасье могли обвалиться на десятки процентов.

Таким образом, вместо «быстрой смерти», итальянское правительство предложило несогласным с новым законом иностранным страховщикам растянуть «удовольствие» медленной утраты своего дела на 10-летний срок. Они должны были постепенно терять в аквизиции, передавать 40% лучших рисков Национальному институту страхования и помещать остающиеся в их распоряжении резервы премий в обесценивающиеся государственные облигации. Принесло ли всё это успех самому Институту мы расскажем в последующих публикациях.