Интервью

ALM позволит справедливо оценить надежность страховщиков жизни Жуков Александр Игоревич Директор по финансам ООО СК «Сбербанк страхование жизни»

В начале года директором по финансам крупнейшего страховщика жизни, компании «Сбербанк страхование жизни», стал Александр Жуков, работающий в финансах страхового сектора с 2006 года. В интервью порталу «Страхование сегодня» он рассказал о том, как решается болезненный для страховщиков жизни вопрос с переоценкой активов, поделился мнением о новой модели финустойчивости страховщиков и о целесообразности создания на рынке страхования жизни аналога АСВ.

Мария Жилкина,
Медиа-Информационная Группа «Страхование сегодня» (МИГ)

Александр Игоревич, каковы особенности инвестиционной деятельности российских страховщиков жизни? Какие возникают трудности с формированием инвестиционных портфелей и достижением необходимого уровня доходности?

Формирование качественного и прибыльного инвестиционного портфеля – это одна из самых больших сложностей для страховщиков жизни. Во-первых, у нас преимущественно долгосрочные продукты: от 3 до 20 лет. А во-вторых, наш основной риск – это дожитие и наша задача – обеспечить 100% возвратность клиентских средств при любых жизненных ситуациях. А понятно, что даже на трехлетнем горизонте ситуация на фондовом рынке может существенно измениться. Значит, нам нужно инвестировать деньги клиентов в качественные инструменты с фиксированной доходностью. Таких инструментов в стране не так уж много – это, по сути, порядка 50 имен с рейтингом инвестиционного уровня, в которые потенциально можно свободно инвестировать с учетом текущего странового риска.

Есть ли проблема с переоценкой активов, на которую страховщики болезненно реагировали в прошлые периоды?

Вопрос с переоценкой решается ведением отдельного учета инвестиционных инструментов, удерживаемых до погашения. Это соответствует модели ведения бизнеса страховщика жизни: заключив договор с клиентом на 5 лет, он покупает качественные инструменты с фиксированной доходностью, не занимается активной торговлей этими инструментами, пытаясь максимизировать доход, а держит их до погашения. Поэтому в МСФО можно пятилетнюю облигацию поставить на учет в статус «инструмент, удерживаемый до погашения», где временная переоценка будет отсутствовать.

Есть и другие варианты. Например, «поставить инструмент по fair value» (справедливой цене) и получить на балансе как временную положительную, так и отрицательную переоценку. Подобная отрицательная переоценка прошла в 2018 году по портфелям части страховщиков, где инструменты изначально не ставились в удерживаемые до погашения в силу каких-то внутренних обстоятельств – например, растущего несколько лет подряд фондового рынка, что позволяло ускорить зарабатывание прибыли через переоценку финансовых инструментов вверх. Теперь большинство страховщиков жизни стали массово трансформировать долгосрочные портфели в удерживаемые до погашения, что помогло сгладить потенциальный риск временной переоценки в минус.

С 2021 года страховщики обязаны будут применять стандарт МСФО 9 (сейчас это добровольно). Потенциально этот стандарт сделает финансовую отчетность страховщиков более прозрачной. Финансовые инструменты будут соответствовать выбранной бизнес-модели. Для страховщиков жизни с длинными пассивами очевиден плюс к применению статуса учета финансовых инструментов по амортизированной стоимости, одновременно с формированием резерва кредитного риска. Это позволит формировать понятный, фиксированный денежный поток для обеспечения его возвратности клиентам. Никаких проблем с переоценкой не будет в принципе при правильном применение бизнес модели.

В марте Центробанк начал обсуждать с рынком изменения в регулировании финансовой деятельности страховых компаний, включающие новые ограничения по долям активов, новые условия регулирования таких проблемных позиций как недвижимое имущество и дебиторская задолженность, требования к резервированию и т.д. Вы участвовали в обсуждении?

Регулятор слушает рынок и готов идти на разумные компромиссы. Конечно, мы плотно участвовали в обсуждении. Нужно понимать, что предложенная концепция «Solvency 1.5» – это только прообраз Solvency II, применяемого в Европе. Но так или иначе регулятор движется в верном направлении. Было бы правильно, если бы мы через несколько лет уже внедряли Solvency II, но, похоже, этого не произойдет.

Страховщики жизни предложили использовать концепцию ALM (Assets Liability Matching – соответствие активов и обязательств). Эта методика позволяет оценивать риски, связанные с наличием долгосрочного портфеля активов и пассивов, понимать временные отклонения и движения портфелей, заблаговременно предупреждать и превентивно реагировать на возникающие процентные, валютные риски и риски ликвидности. Все это нужные, правильные вещи, которые при внедрении следующего уровня контроля со стороны ЦБ было бы неплохо вводить для компаний. ALM – это именно та часть нормативов, которая не характерна для универсальных страховщиков, она пришла к нам из банковской сферы. Большая часть страховщиков жизни, так или иначе, придерживаются принципов ALM уже сейчас, поэтому если регуляторно закрепить это для всех, это помогло бы вывести оценку надежности компаний на более высокий уровень.

Много полемики было вокруг инициативы по внедрению лимита концентрации активов в 10% на одно «имя», в результате она существенно изменилась. В июньской доработанной концепции, которою ЦБ представил рынку, появилось больше конкретики, уточнили, что концентрация будет считаться на одно юридическое лицо, а также будет поэтапный план ввода этой предельной концентрации. Учитывая то, о чем мы говорили в начале (что в России всего 50 имен с необходимым рейтингом надежности), потенциальных инструментов для вложений с соблюдением принципов ALM крайне мало. Мы предлагали, чтобы порог концентрации мог увеличиваться одновременно с ростом кредитного рейтинга эмитента.

Но ЦБ же не запрещает покупать любые инструменты за счет излишка капитала…

А излишка капитала ни у кого нет. Все привыкли инвестировать его в какие-то иные сферы интересов акционеров.

Мы можем и должны вкладывать деньги клиентов только в высоконадежные инструменты, по которым возвратность денежных средств будет стопроцентно гарантирована. Поэтому для нас критически важно, чтобы качество инвестиционного портфеля после этих регуляторных изменений не ухудшилось.

Обсуждаемые изменения на деле стимулируют страховщиков инвестировать в менее консервативные инструменты, больше инвестировать в экономику России. Но здесь может возникнуть вероятность ухудшения инвестпортфеля страховщика жизни из-за потенциально возможной невозвратности денежных средств из-за ухудшения кредитного качества.

То есть проблема ненадежных вложений, а также нарисованных активов страховщиков, все еще актуальна?

Думаю, на рынке еще есть компании, практикующие такие вещи, и в определенный момент это может ударить по рынку в целом. Это потенциальные репутационные риски.

Действия регулятора, с одной стороны, усложняют развитие компаний, но с другой, позволяют вычищать с рынка недобросовестных страховщиков.

Как Вы думаете, велик ли будет масштаб очередного вычищения после принятия новых норм?

Сейчас есть инструменты, которые позволяют четко смотреть за балансом активов и обязательств, делать ALM, оценивать операционные риски, риски ликвидности, валютные риски, на основании их формировать капитал. Так что вектор регулятора правильный, это явно будет способствовать улучшению контроля за балансами страховых компаний. И если компании будут повсеместно внедрять ALM  – проблем не будет.

Утверждена «дорожная карта» ЦБ по развитию финансового рынка на три года, включающая ранее дискутировавшиеся пункты - доступность финансовых услуг, маркетплейс, высокие технологии, удаленная идентификация и скоринг, и в целом, диджитализация сферы финансовых услуг. Как это отразится на развитии страхования жизни и как ваша компания будет адаптироваться к этим изменениям?

Курс на диджитализацию общий на всех рынках, и мы как лидер рынка, естественно, не стоим в стороне. Сбербанк сейчас – это высокотехнологичная компания, и мы тоже хотим и должны развиваться стремительно в ногу со временем.

В страховании есть некоторые регуляторные ограничения (в части финмониторинга и идентификации клиента). Если регулятор будет помогать страховщикам и произойдет некоторая либерализация, то это позволит перейти на другую технологию продаж и существенно повысить продажи страхования жизни.

Маркетплейс – отличное начинание, повышающее конкуренцию на рынке. Но в страховании жизни этому мешает вышеупомянутое ограничение по удаленной идентификации, которое никто пока не отменял.

Насчет конкуренции – спорное утверждение, ведь бренды уровня Сбербанка окажутся в лучшем положении.

Сейчас весь российский рынок страхования жизни – это всего около 20 компаний, почти все по сути кэптивные, крупные, входящие в банковские холдинги. Так что конкуренция в страховании жизни присутствует.

Но ведь про маркетплейс говорят, что это удар по монополии банковского канала, что клиенты будут выбирать страховщика сами…

Посмотрим, будет даже интересно. Любые начинания на рынке воспринимаются поначалу со скептицизмом, а потом они взлетают. Произойдет ли это моментально? Маловероятно. Но будем отслеживать.

Что нужно поменять в законодательном регулировании страхования жизни, чтобы дать ему более активное и устойчивое развитие?

В страховании жизни можно делать аналог банковского Агентства по страхованию вкладов. Эта тема давно обсуждается. На мой взгляд, это правильная вещь, в мировой практике подобные фонды существуют весьма успешно. Наши продукты, так или иначе, очень сильно связаны с рисками инвестиционного характера, и клиентам требуется четкое понимание возвратности денежных средств. А «застраховано в АСВ», как оказалось, в российских реалиях - это гарантия.  При этом банковские депозиты, как правило, не превышают трех лет, а у нас средние сроки по некоторым накопительным продуктам – порядка 11 лет. Возможно, нужно гарантировать не все, как и в банковской сфере, а поставить какие-то пороговые значения. По моему личному мнению, это могло бы стимулировать дальнейшее развитие накопительных продуктов в нашей стране.

Но ведь крупные банки, прежде всего Сбербанк, всегда говорили: «Мы столько лет через АСВ оплачиваем недобросовестное поведение банков, переманивавших наших же клиентов высокими процентами». Не получится ли так же и для крупных страховщиков?

Возможно, в какой-то степени это и может быть так, но в целом это все равно правильно, на мой взгляд. Это может быть аргументом для сомневающихся, стоит ли покупать 10-летний продукт накопительного страхования с периодическими взносами.

Ведь в общем страховании случаи ухода компаний с рынка, банкротства происходят регулярно. А с гарантийным фондом появится чувство безопасности и спокойствия, можно будет убрать негатив и боязнь со стороны клиентов.

Какие еще меры в сфере регулирования необходимы для развития страхования жизни?

В первую очередь, как я уже сказал, обязать страховщиков жизни делать ALM, чтобы они сами понимали свои риски и на этом основании принимали решения.

Еще из важного – ограничение в 5% по ставке дисконтирования, которое в настоящий момент существует для страховщиков жизни и не позволяет быстро использовать тот потенциал, который у компании есть при инвестировании в свои точечные проекты. Проектов может быть масса, в том числе по требованию акционеров – в развитие, а мы не можем этого делать и должны держать на компании некоторое перерезервирование. В отчетности по МСФО подобного нет, там ставки дисконтирования приближены к жизни. Это обсуждается достаточно давно, но надеюсь, в ближайшем будущем проблема будет решена.

Для корпоративного страхования жизни по-прежнему актуальна тема налоговых льгот. Надо стимулировать юридических лиц вкладывать деньги в личное страхование своих сотрудников. Планку 6% расходов на персонал, которые идут на себестоимость, было бы интересно сдвинуть вверх – не уверен, что это даст массовые улучшения в моменте, но на будущее это правильно.

Нужны также льготы, связанные с инвестированием денег в финансовую грамотность населения. Продукт страховщиков жизни сложный, у нас проникновение страхования жизни одно из самых низких в мире, повышение финансовой грамотности могло бы способствовать повышению проникновения.

Что предстоит пережить рынку страхования жизни в более близком будущем?

Предстоит внедрение МСФО 17, он позволит с большей детализацией посмотреть на финансы страховщика.

Еще мы пока не коснулись в разговоре темы регулирования unit-linked. Я уверен, что для развития страхования жизни unit-linked нужен. Через 1-2 года его уже надо запускать. Сейчас со снижением рынка инвестиционного страхования жизни, накопительные программы будут наращивать обороты, но нужна некая диверсификация продуктов для тех, кто потенциально готов инвестировать деньги в фондовый рынок через страховщиков жизни. Для этого unit-linked подходит идеально. Работа по нему давно ведется, но сейчас произошло некоторое ослабление интереса со стороны регулятора, внимание перешло на структуру активов и «Solvency 1,5». В unit-linked нет возможности гарантировать возвратность денежных средств. В текущих экономических реалиях это продукт не очень интересен регулятору, по нему могут пойти жалобы из-за отсутствия гарантии возвратности вложений. А в других странах продукты unit-linked страховщики успешно развивают, это важная часть отрасли, особенно в условиях низких процентных ставок. Думаю, в скором времени к этому вопросу вернемся и мы, может быть, уже через год. Чтобы избежать явных последствий спада инвестиционного страхования жизни на фоне пристального внимания к нашим клиентам со стороны конкурентов с других финансовых рынков, мы неизбежно к этому придем.

Еще более отдаленное будущее – тема ИПК, в которой страховщики бы с радостью поучаствовали, если бы нам позволили. Это дало бы толчок для развития рынка, и по этому направлению работа идет достаточно плотно, но пока без страховой отрасли. На мой взгляд, страховщики жизни тоже должны быть к этому подключены, мы бы смогли составить достойную конкуренцию пенсионным фондам, а создание конкуренции – это всегда благо для любой сферы.