Как строится управление крупнейшей страховой компанией в условиях действия разнонаправленных трендов на рынке? Как трансформируется работа агентских сетей? Что ждет автострахование и автоиндустрию в России и в мире? Как основатель успешной страховой компании стал кинорежиссером и продюсером? На эти и другие вопросы портала «Страхование сегодня» отвечает основатель и бенефициар Группы РЕСО Сергей Саркисов (предыдущее интервью С.Э.Саркисова см . https://www.insur-info.ru/interviews/589).
Сергей Эдуардович, мы встречаемся с Вами в начале 2020 года. В прошлом году завершился период роста страхового рынка за счет инвестиционного страхования жизни (ИСЖ), возникает необходимость поиска новых драйверов. Как Вы оцениваете обстановку на рынке, итоги 2019 года и перспективы развития ситуации в 2020 году? В каких сегментах возможен рост и за счет чего?
Наверное, не стоит много распространяться про ИСЖ, потому что о мертвых – или хорошо, или ничего. А хорошего про этот вид страхования я ничего сказать не могу, потому что я его воспринимаю лишь как некое совместное регуляторное действие банков и страховых компаний. Банки, чтобы уйти от резервирования, меняли депозиты на это страхование, а страховые компании почти ничего не зарабатывали, платя по ИСЖ огромные комиссии банкам. В общем, для меня это к страхованию не имеет никакого отношения, кроме того, что ИСЖ, в определенной степени, испортило репутацию страховщиков, которые в очередной раз озаботились не маржой, а объемами бизнеса. Мы все время забываем, что страховые компании должны зарабатывать прибыль, а не делать объемы. Это до сих пор до конца не понимают, к сожалению, и некоторые акционеры. Могу похвалить себя за то, что мы на это не купились, и «РЕСО-Гарантия» занималась ИСЖ только постольку, поскольку этого требовали клиенты, никакого особого роста за счет этого вида страхования у нас не было.
Что касается драйверов роста, тут я вернусь к основам. Я всегда говорил, что страхование не существует отдельно от экономики, финансов и жизни общества. Какой может быть драйвер в страховании, если даже согласно официальной статистике, у нас уровень жизни населения падает? Понятно, что в первую очередь люди будут покупать продукты и лекарства. Как только изменится тренд и начнут расти ВВП и благосостояние граждан, начнет расти и страхование. Еще все зависит от того, в какую сторону пойдет наше государство, особенно сейчас, в связи с изменениями в правительстве. Хочется верить, что все-таки это будет движение не в сторону дальнейшего развития госкорпораций, а в сторону развития малого и среднего бизнеса. В этом случае драйверами будут все виды – страхование имущества, жизни, грузов. Если же опять возобладает вектор в сторону укрепления госкорпораций, то, наверное, будет наблюдаться рост в строймонтаже и прочих сугубо корпоративных видах. Но нас это мало касается, мы же ритейловый страховщик, и мы стабильно проигрываем все конкурсы, которые обычно организуются госкоропорациями под заведомо известные страховые компании.
Ожидаете ли Вы новых уходов страховщиков с рынка?
Я бы уже забыл про это обсуждение – сколько страховщиков ушло. По недавним данным у нас было около 180 компаний, но 99,41% всех страховых премий собиралось при этом первой сотней страховщиков. Значит, те 80 страховщиков, которым достается лишь 0,59% сборов, уже точно уйдут. Сколько всего страховщиков в итоге останется – какая разница? Какое это значение имеет для развития рынка? Главное, чтобы страховщики были надежные и не разорялись, потому что это дискредитирует страхование и ударяет по всему рынку. Когда из ОСАГО или ОСОПО уходят компании, застрахованным платят из резервных фондов. Это деньги, которые отчисляют добросовестные страховщики из премий, полученных от добросовестных страхователей. Сегодня 80% рынка делают пять страховых компаний, которые и формируют резервные фонды, а выплачиваем мы за жуликов, которые выводят деньги из малых и средних компаний, и которых потом ловят где-то за границей… Не знаю, сколько эта охота в зоопарке будет продолжаться – выглядит это смешно и грустно одновременно, но для нас это больше грустно, а для стороннего наблюдателя – смешно. А если спросить об этом страховщиков, так мы за три года предсказывали, когда какая компания уйдет с рынка, но нас никто никогда не слушал.
Но и крупные компании перестают существовать в ходе M&A…
Это не значит «ушли с рынка», их-то страхователи выплаты получают. Если вместо двух компаний образовалась одна большая – какая разница клиенту? Это абсолютно точно не влияет на рынок отрицательно, я не вижу ничего плохого в укрупнении страховщиков. Назовите самые крупные американские компании – вспомнятся три-четыре, но двадцать-тридцать вы уже не назовете. И ничего, живут же они как-то в США с тремя-четырьмя лидерами и процветают.
Каковы, на Ваш взгляд, дальнейшие перспективы слияний среди крупных компаний?
Я думаю, что будет действовать следующая тенденция. Грамотные, стратегически мыслящие руководители корпораций будут уходить от кэптивного бизнеса. На мой взгляд, наверняка, будут предприняты шаги по слиянию кэптивных компаний Сбербанка с какими-нибудь крупными рыночными игроками. Я не исключаю, что Альфа-банк пойдет по тому же пути – решится либо на слияние, либо на продажу своего кэптивного страховщика, потому что что бы там ни говорили про компанию «АльфаСтрахование», прибыль она зарабатывает на клиентах Альфа-банка. А дальше можно создавать иллюзию присутствия на рынке, но зачем такое присутствие на рынке – варить яйца на бульон, который совершенно не питательный?..
Будут ли слияния среди средних страховщиков – это надо смотреть на конкретные компании. Есть те, кто зарабатывает деньги и развивается естественным образом, но я не очень вижу, какой им смысл сливаться, например, с нерентабельными страховщиками. А кто не зарабатывает – не имеет возможности кого-то купить или воссоединиться с кем-то на выгодных условиях.
В общем, я не очень-то верю в какие-то крупные действия в этой сфере, кроме как со стороны групп Сбербанка и Альфа-банка.
Как Вы оцениваете интерес иностранных инвесторов к современному российскому страховому рынку?
А как вы оцениваете интерес иностранных инвесторов к России? Вот как только у них будет интерес к России в целом, будет и интерес к российским финансовым рынкам, в первую очередь, к страхованию как к рынку, имеющему наибольший потенциал роста. С моей точки зрения, страхование и лизинг, например, в нашей стране весьма перспективны.
Но ведь в какие-то сферы, в ту же нефтянку, иностранцы все-таки вкладываются…
Но сравните, как они вкладывались в 2006 году и как сейчас. Вот примерно такая же пропорция и в страховании. Страхование им интересно, когда им интересна экономика в целом.
Поговорим о коллективных действиях российских страховщиков и о работе страховых объединений. Научились ли страховщики лучше договариваться между собой за прошедшие 5-10 лет, эффективнее работать с властью?
Да, безусловно. Страховщики не могли тогда договариваться, потому что на том этапе развития у них были разные задачи. Одни хотели развивать свои компании, завоевывать место на рынке, репутацию и т.д. Другие, не заглядывая далеко, ставили своей задачей заработать побольше денег «здесь и сейчас». Конечно, эти две группы страховщиков не могли договориться между собой. Сейчас, когда представителей второй группы на рынке практически не осталось (я имею в виду, в том числе, и ушедших акционеров «Росгосстраха») мы, в целом, научились договариваться между собой. Мы никогда не научимся быть единым организмом, потому что мы – конкуренты, и безусловно, у нас никогда не будет 100%-ного доверия друг к другу, это совершенно естественно.
Что касается работы общественных организаций, то, опять же, не может быть коммунизма или капитализма в отдельно взятой квартире, если в подъезде еще царит феодализм. Страховщики не смогут нормально работать с государством, пока государство не начнет нормально работать с бизнесом в целом. Если государство не слушает бизнес, то почему Центральный Банк должен слушать даже объединенных страховщиков? Как только тенденция изменится и начнется нормальный, конструктивный диалог государства и бизнеса, роль общественных организаций, безусловно, вырастет. Все наши объединения – ВСС, РСА, НССО – играют не как умеют, а как им позволяют.
О чем говорить, когда регулятор владеет крупнейшим банком страны, регулирует его и при этом регулирует весь рынок? Может ли быть одинаковое отношение к своему ребенку и к подкидышу, совершенно неинтересному? То же самое в страховании - регулятор владеет крупнейшей компанией, во всяком случае, с крупнейшей сетью. Я лично это не очень понимаю. Это все равно, что играть в хоккей с командой, состоящей из детей хоккейных судей – скажите мне, кто в таком матче победит?
В какой степени ВСС и РСА оправдывают Ваши личные ожидания как владельца одной из крупнейших рыночных компаний?
Всегда хочется больше, лучше, красивей и т.д. Но я считаю, что в сегодняшних условиях ВСС и другие наши организации эффективно решают те задачи, которые им позволяется решать. В этом весь трагизм ситуации в целом и наша беда, и уж, во всяком случае, точно не вина страхового сообщества. Регулятор спрашивает, как нужно сделать, говорит: «Мы вас услышали» - и делает потом так, как считает нужным. У них же свои интересы, свои резоны, которые я тоже понимаю, а у нас свои интересы.
Интересы регулятора и регулируемого редко совпадают. Особенно, когда в задачи регулятора не входит идея развития рынка, потому что это взаимоисключающие задачи. Регулируя, сложно развивать. Чем меньше компаний, чем меньше видов страхования, особенно обязательных – тем легче регулятору, меньше за что отвечать и перед руководством страны, и перед общественным мнением. Пока не было ОСАГО, никто и не вспоминал, кто там регулирует страховой рынок. Но как только появляются обязательные, массовые виды страхования, на регулятора возлагается очень большой объем работы и ответственности. А страховые рынки не могут развиваться без обязательных видов страхования. И вот скажите, заинтересован ли Центральный Банк в развитии рынка?
Можно перефразировать известное высказывание «Нет человека – нет проблем» применительно к страховому рынку…
Да, совсем без страхования было бы, пожалуй, проще, хотя тогда, может быть, и зарплата чиновников была бы меньше. А так вроде бы и страхование есть, но тихо, мирно, никакой головной боли.
Это, конечно, неправильно, в стране обязательно должен быть институт, который отвечает за развитие финансовых рынков – не за регулирование, а именно за развитие. Скорее всего, по-хорошему, этим институтом должно было бы быть Министерство экономики. Но Министерство экономики занимается страхованием и финансовыми рынками постольку поскольку.
Хорошо, что сейчас Министерство экономики заговорило о потенциальной проблеме потребкредитования. Казалось бы, если мыслить примитивно, чем больше людей берут кредиты, тем больше они покупают. Но это так, на самом деле, только если кредиты очень дешевые, а если вы платите за кредит 30-40%, то на эти деньги человек уже не покупает, а возвращает проценты по кредиту. То есть реально он не развивает экономику, а платит проценты банку, и это уже совершенно другая история. Поэтому я жду, например, очень больших проблем у банков, которые занимаются потребкредитованием. Хотя многие из них сейчас как раз зарабатывают на этом и на страховании за комиссию 90%. Развивает это страховой рынок? Конечно, нет, это дискредитирует страхование, потому что клиент думает, что он платит за страхование, а на самом деле он платит банку комиссию, обеспечивает банку дополнительный доход. Это справедливо? Впрочем, никто и не говорил, что все должно быть справедливо…
Раз уж Вы упомянули обязательные виды страхования, нельзя обойти вниманием новый вид -пусть не обязательный, но, скорее, вмененный или навязываемый – страхование жилья. Насколько реальны перспективы активизации российского рынка страхования имущества за счет нового закона о страховании жилья от чрезвычайных ситуаций? Планирует ли «РЕСО-Гарантия» развивать это направление?
Слово «навязывание» мне не очень нравится, но, если говорить про попытку побудить людей защитить свое имущество, стимулировать их страховаться – мы только за. Я много лет провел в Америке, там государство целенаправленно убеждает граждан страховаться. Когда у людей смыло дом паводком, или он разрушен землетрясением, или вот сейчас там порядка 20 тысяч домов сгорело, куда идти потерпевшим – на улицу? Но количество бездомных в Калифорнии и так зашкаливает. Поэтому государство стимулирует людей страховать имущество и даже дотирует страхование от огня, паводков и землетрясений (во всяком случае, в штате Калифорния точно), от ураганов (в штате Флорида) и т.д. Штат Калифорния создал специальную компанию страхования от огня, принадлежащую штату, для того чтобы людям такое страхование было более доступно. Но в отличие от нашей страны, там, если люди не страхуются, государство никаких компенсаций им не платит.
Я считаю, что все, что связано с дополнительной защитой граждан, их жизни, здоровья, имущества, – это позитивно. Вопрос - как это дальше будет организовано, как будет работать? Но в любом случае, это лучше, чем ничего. Я к любым стимулирующим видам страхования отношусь положительно, и безусловно, мы будем стараться в этом участвовать, потому что это правильно. Люди должны, в первую очередь, страховать свою жизнь и здоровье, во вторую – свое жилье, и только потом – автомобили, мотоциклы, велосипеды и домашних животных. А у нас о страховании домашних животных в прессе говорят больше, чем о страховании жизни.
Удовлетворены ли Вы итогами работы «РЕСО-Гарантия» в 2019 году? Какие задачи и направления развития бизнеса считаете приоритетными на 2020 год?
По объемам бюджет нами не выполнен, но, собственно говоря, это меня не очень сильно расстраивает, это, скорее, расстраивает менеджмент из-за недополученных бонусов. Меня, как акционера, это не пугает, хотя я считаю, что если страховая компания не растет в объемах, это очень большой риск. Если это превращается в тренд для компании – это уже дорога в никуда.
По прибыли мы основные показатели выполнили, и я результатами доволен. Я доволен и тем, как компания росла и развивалась - мы очень сильно продвинулись в IT, расширили наше присутствие на рынке.
Мы совершили первую и, я считаю, что успешную сделку по развитию страховой группы РЕСО – я имею в виду приобретение компании «ЭРГО». После приобретения она начала очень стабильно и активно развиваться, и будет развиваться в дальнейшем под отдельным брендом. Мы не совершили ошибку и не стали проводить слияние и поглощение, мы просто передали часть своих технологий и функций компании, которая с этим вполне справляется. Ей поставлены хорошие задачи, обновлен менеджмент. Мы получили очень сильного и эффективного управленца из конкурирующей компании.
Как Вы оцениваете происходящее в Группе РЕСО, помимо интеграции в нее «ЭРГО»?
В целом, результатами работы страховой Группы РЕСО я доволен. Мы также продолжали позитивно развиваться на рынке ОМС. Там совершено успешное поглощение компании «Надежда» из Красноярска. Компания работает эффективно, очень хорошо управляется. В общем, у меня, как у акционера, никаких претензий к менеджменту компании нет.
Продолжится ли M&A в наступившем году? Есть ли какие-то еще интересные объекты для возможного приобретения?
Они, возможно, есть, но это нематериально и неинтересно. Если приобретать компанию из первой восьмерки, то это повлияет и на рынок, и на нас. А вот нужно ли покупать компанию, которая имеет 1-2% рынка? Ну увеличим мы свою долю на 1%. За минусом 30% неизбежной потери бизнеса при любых слияниях и поглощениях, прирост будет на 0,7% – это абсолютно не заметно ни нам, ни рынку. У той же «ЭРГО» был примерно 1% рынка ОСАГО, сейчас это 3%, но, может быть, мы могли бы и естественным путем так же развиться на те же 3%.
В общем, я считаю, такие сделки не сильно повлияют на рынок. Вот если Сбербанк купит ВСК, например, и начнет ею управлять – вот это будет серьезный вызов рынку. Тогда мы увидим, как банки управляют рыночными страховыми компаниями, это, во всяком случае, интересно и для нас перспективно. Ее сегодняшний менеджмент представляет для нас серьезную конкурентную угрозу, а с банками, управляющими страховыми компаниями, или IT-бизнесом мы справимся.
Рынок автокаско сейчас испытывает серьезные трудности – новых машин продается все меньше, сборы по каско плавно снижаются уже пятый год. Каковы Ваши оценки ситуации на рынке моторного страхования и ожидания на будущее?
Я уточню - был всплеск автопродаж в прошлом году, небольшой рост, но в принципе, с 2014 года этот сегмент стабильно падает, в общем-то, как и все. Рынок автомобилей точно так же связан с экономикой и доходами населения, как и страхование, если не больше.
У нас по моторному страхованию стабильно неплохие результаты, потому что мы его любим, понимаем, умеем считать. Главное – что результаты эти предсказуемые. В страховании самое важное – это правильно посчитать, а чем больше единиц страхования – тем правильнее подсчеты. Больше всего единиц страхования в страховании жизни и НС, почему я и люблю эти виды. А на втором месте – страхование автомобилей. Мы любим те виды, которые четко ложатся на актуарную математику.
Что касается прогнозов, я не думаю, что этот рынок будет расти или сильно падать. Маржа будет падать, будут больше франшизы. Но опять же, все будет зависеть от того, как будет жить наше население. Снизятся доходы населения – значит, повысятся франшизы, снизится средняя премия и снизится маржа. Доходы начнут расти (во что очень хочется верить и надеяться) – значит, будет расти рынок, будут покупаться новые машины, франшизы будут снижаться, а маржа расти.
Я не жду никаких революционных проблем на этом рынке, если только вдруг какие-то не очень, скажем мягко, понимающие особенности страхования акционеры не поставят своим компаниям задачи быстро занять большую долю рынка автострахования. Они понизят тарифы, займут долю рынка, соответственно, на столько же уменьшится рынок у нас, но пропорционально сохранится наша маржа. Потом они наедятся убытков, обычно такие эксперименты заканчиваются через 1,5-2 года, и все вернется на круги своя. То есть они огребут убытки, мы заработаем меньше, но в целом, рынок сохранится. Когда на это идут маленькие и средние компании, это просто заканчивается их уходом с рынка, что опять же плохо, потому что дискредитируется идея страхования.
Как себя чувствуют компании Группы РЕСО на пространстве экс-СССР и в каких странах она сейчас представлена?
Наш бизнес в Белоруссии устроен примерно так же, как белорусская экономика. В этой стране мы самая крупная частная страховая компания. Мы не допущены к обязательным видам страхования, тем не менее, компания работает и, как ни странно в этих условиях, развивается. Мы довольны нашим бизнесом в Белоруссии, ребята играют так, как им позволяют играть, и уж во всяком случае, точно лучше всех других игроков. Мы единственная частная группа, которая выжила в этих экономических условиях, при этом компания не дотируется. Хотелось бы больше зарабатывать, но то, что они сами себя окупают и растут – это, я считаю, в этих условиях уже очень большое достижение.
Компания в Армении находится примерно в таком же состоянии, как и экономика Армении, то есть в очень бледном. Тем не менее, там компания тоже не дотируется и себя окупает. Она перестала приносить убытки, потому что мы реформировали руководство компании, направили туда работать нашего сотрудника в качестве руководителя и сейчас ситуация налаживается.
В Казахстане сейчас идет процесс акционерного реформирования, поэтому я пока не могу это комментировать. Про Украину молчу. Наверное, нам мог быть интересен Узбекистан, но какое у нас там конкурентное преимущество и что мы знаем про этот рынок? В свое время у нас была в Киргизии дочерняя компания от нашей казахской компании, но просуществовала она там недолго. Это сложные рынки, непонятные. Непонятно, что с менеджментом, с основными трендами. Поэтому мы пока наблюдаем издалека, если будет что-то интересное или найдем хорошую команду, может быть, высадимся в Узбекистане. Грузия – тоже очень маленький рынок, как и Армения, не очень интересный. Ну а в Азербайджане нашу фамилию не очень любят…
Как в настоящее время выстраивается взаимодействие с акционером AXA? Какая доля «РЕСО-Гарантия» сейчас принадлежит французской компании? Были ли какие-то изменения или трудности в отношениях с зарубежным акционером в связи с динамикой геополитического фона?
AXA имеет у нас долю в 36,6% – как нормальная температура тела здорового человека. И для нас, и для них температура комфортная, в этом году они получат дивиденды. У нас очень хорошие, конструктивные отношения. Президент группы AXA недавно приезжал в Россию, был в Санкт-Петербурге, в Москве, смотрел нашу компанию, остался очень доволен, обещал, что этой весной опять приедет. Но дело в том, что в стратегическом плане развития группы AXA есть перечень 40 стран, в которых они развиваться не планируют, и Россия, к сожалению, вошла в этот перечень. Поэтому мы не ждем какой-то революции в ситуации с AXA, если только они не найдут покупателя на свой пакет, но в этом случае у нас есть право вето.
Что касается других акционеров, мы бы с удовольствием вышли на IPO, но сами видите, что мировые биржи пока не хотят оценивать Россию без дисконта, а с дисконтом не хотим оцениваться мы. Если появятся интересные предложения от крупных мировых игроков или крупных российских корпораций, мы бы с удовольствием расширили состав акционеров, потому что это один из драйверов роста.
Получает ли компания от западного партнера доступ к каким-то глобальным новациям и технологиям?
А что они могут предложить? Страхование – это все-таки не космический двигатель, где можно найти какое-то ноу-хау, скрыть его от рынка или запатентовать. Я что-то не слышал ни про один патент в области страхования и страховых продуктов. В страховании нет секретов и нет ноу-хау, вопрос в том, в состоянии компания это страхование администрировать или нет, и насколько дорого ей это администрировать. Мы научились администрировать дешевле, чем рынок в целом и поэтому мы, собственно, эффективны и прибыльны. Мы, безусловно, смотрим на опыт группы AXA и что-то перенимаем, но сказать, что получили какое-то ноу-хау, которое нам позволило сделать прорыв – нет, такого ноу-хау нет ни у кого.
В какой степени «РЕСО-Гарантия» вовлечена в тренд на цифровизацию страхования? Легко ли агентской компании переходить на новые технологии? Как страховые агенты воспринимают нарастающее проникновение «цифры» в страхование, нет ли у них опасений за свою работу в будущем?
Я не очень люблю слово «цифровизация», хотя очень люблю математику, у меня математический бэкграунд. Все, что связано с современными технологиями и IT, происходит не так быстро, как нам бы хотелось. Но я думаю, что мы нисколько не отстаем сегодня от рынка, а в чем-то и опережаем. У нас сегодня смартфоны работают как кассовые аппараты. Мы можем в любом месте в любое время выписать полис, в онлайн-режиме тарифицировать любой объект - я имею в виду ритейл. Заводы на смартфоне мы пока не страхуем, но все остальное у нас уже получается (автомобили, дома, квартиры). В этом плане действительно цифра приходит на помощь и, безусловно, снижает издержки. У нас раньше была целая армия операторов, которые вводили данные. Операторы существуют и сейчас, но в уже значительно меньшем количестве. Все происходит в поле, на месте, все агенты имеют смартфоны. Так что проблем в этом плане мы не видим, хотя, конечно, хочется больше и быстрее.
У нас эффективная система обучения агентов, в которую мы тоже быстро внедряем новые технологии. Мы постоянно учимся учить – все время, каждый день. И как показывает практика, по тому, насколько стабильна наша агентская структура и как она продолжает расти, можно судить обо всей компании. Наша благополучная сегодняшняя ситуация, при том что рынок не растет, подтверждает, что мы находимся на правильном пути. Доволен ли я, как растет наша агентская сеть? Конечно, хотелось бы больше...
Однако, хайтек-экстремисты заявляют, что агент – умирающая профессия, и все будут страховаться через смартфоны…
И смартфоны будут сами ходить и сами разговаривать с клиентами? В США, самой продвинутой с точки зрения IT стране, только в одной Калифорнии работает 2 миллиона агентов. А в России, наверное, от силы наберется 150 тысяч, и это с учетом того, что все компании считают одного и того же агента по 10 раз.
Действительно, есть мнение, что диджитал и прямые продажи являются конкурентами агентов, и агенты им проигрывают. Но есть не только американский, но и европейские примеры, где агенты ничего не проигрывают - Германия и Франция, например. Диджитал составляет 5-10% этих рынков, не более того. Безусловно, диджитал предъявляет новые требования не только к компаниям, которые должны вкладываться в IT, в обучение персонала, в тренинги и т.д. Такие же требования этот тренд выставляет и агентам - они должны заниматься самообразованием или образованием, они должны повышать свое профессиональное мастерство, расширять линейку продуктов, которые они предлагают, включать туда новые добровольные виды.
Мы давно говорили, что невозможно жить только на обязательных видах страхования, которые легче всего диджитализируются, что надо осваивать и страхование жизни. Мы сейчас будем готовить целую линейку коробочных продуктов по страхованию здоровья. Агенту найдется работа, если он хочет работать, в этой сфере смартфон, скорее всего, заменит человека в последнюю очередь. Смартфоном гораздо легче заменить человека, сидящего в офисе, чем того, который бегает по клиентам, потому что ножки к смартфону еще не скоро приделают. Если люди приходят к вам сами – это одна история, а агент – это охотник, который должен себя кормить ногами. Головой, конечно, тоже, но эту умную голову надо носить, перемещать в пространстве.
В Киеве, кажется, был поставлен памятник труду страхового агента в виде пары стоптанных башмаков…
Думаю, это подойдет не только к агенту, но и к любому коммивояжеру, всем, кого ноги кормят. Да, образ стоптанного ботинка – это очень хорошая идея.
Расскажите поподробнее, как сейчас организована работа агентов «РЕСО-Гарантия». Есть ли у ваших агентов специализация или же одни и те же агенты продают и моторные виды, и жизнь?
Во всем мире, как правило, агенты специализируются или на жизни, или на имуществе. Мой подход – агент должен быть универсальным. Безусловно, агента труднее научить страховать жизнь, чем имущество, но зато агента, умеющего страховать жизнь, очень легко научить страховать имущество.
А вот то, что страховые агенты работают на несколько компаний, – это полный нонсенс, этого действительно нигде в мире нет. Как только агент начинает работать больше чем на одну компанию, он перестает быть агентом этой компании, он становится брокером. Я не против того, чтобы было большое количество брокеров. Из 2 миллионов страховых посредников в Калифорнии тоже большое число – брокеры. Но к брокерам должны быть другие требования, другой уровень квалификации, требований, ответственности. Ведь за агента отвечает компания, на которую он работает. Но если агент работает и на нас, и еще на несколько компаний, то кто за него должен отвечать? Если он, например, украл деньги клиента, страховщики начнут препираться: «Нет, это не мой агент, это ваш агент, неважно, чей он полис продал, он же в вашем списке!».
Это надо прекращать, это неправильная практика, и я думаю, что она обязательно отрегулируется со временем. Тут ВСС может сказать свое слово, потому что для этого особо сильно регулятор и не нужен, все это можно решать на уровне саморегулируемых организаций. И попытки такие делались в свое время. Мы же их останавливали, потому что тогда все пытались просто составлять списки агентов. А составить список агентов – это все равно, что составить расширенный список своих клиентов и отдать их на растерзание рынку. Надо просто хорошенько подумать, как эту проблему решить.
И потом, агент же у нас тоже ушлый. Ну запретим мы работать не на одну компанию, у него найдется сын, зять, невестка, свояк – зарегистрирует одного в одной компании, другого в другой. Конечно, мы усложним им жизнь, но и себе не сильно облегчим.
Я думаю, что это просто придет с самосознанием со временем. Мы стараемся поддерживать за счет системы мотивации, чтобы агент работал только на нашу компанию.
Каких еще регуляторных действий в области работы агентов, на Ваш взгляд, реально не хватает на российском рынке?
В Америке все очень строго: брокер лицензируется, покупает страхование ответственности, отчитывается, в том числе перед налоговыми органами и т.д. У нас в стране сейчас агентская сеть не регулируется, и слава богу, потому что вы знаете, чем заканчивается любое наше регулирование – просто дополнительным административным сбором, и не более того. Строгость наших законов компенсируется возможностью от них откупиться. Не хотелось бы увеличивать расходы на администрирование агентов, поэтому я против их серьезного государственного регулирования. Я за регулирование агентов профессиональными организациями.
Во Франции, помнится, за этим следит не регулятор, а налоговая - как только агент декларирует в налоговой службе комиссии более чем от одной страховой компании, он автоматически переходит в режим брокера, и у него налоговые платежи резко увеличиваются…
Мне очень нравится эта идея, по-моему, она очень правильная. Но если только деньги не пришли на свата. Голь на выдумки хитра, у нас парализованная бабушка по документам окажется активным агентом…
Расскажите еще немного о Ваших новых интересах, идеях, планах и проектах за пределами страхового рынка - например, в сфере киноискусства. Как получилось, что страховщик стал деятелем кино?
Идей много, как всегда. После того, как я перестал участвовать в оперативном управлении компанией, встал вопрос, чем я буду заниматься дальше. Хотя по возрасту я уже пенсионер, физически и морально я чувствую себя в хорошей форме, вот и придумал себе новую профессию. Она совпадает с моими интересами – я очень люблю лежать на диване и смотреть телевизор - сериалы, кино, спорт, но больше всего я люблю фильмы. И поскольку режиссер, продюсер должен много смотреть кино, то я хобби превратил в профессию, закончил Высшие курсы сценаристов и режиссеров. Снял дипломный фильм «На плаву», после этого стал готовиться к полнометражному кино. Потом снял за 2 года фильм «На Париж», а прошлой осенью снял, в качестве режиссера, сериал в Армении по заказу американского телевидения. Как продюсеры мы с сыном сняли два фильма в Америке, первый - «Show Me What You Got»- уже получил две награды, выиграл престижный кинофестиваль в Таормине, где председателем жюри был Оливер Стоун, и премию «Лучший иностранный фильм» в Сиене. Почему мы выбрали Италию – часть действия происходит в Италии и один из героев итальянец. Закончены съемки фильма «Embattled», где режиссером был мой сын – это большой голливудский проект, сейчас фильм находится в стадии завершающего постпродакшн. Я думаю, что весной он уже появится на фестивалях и осенью – на экранах.
Мы спродюсировали несколько документальных фильмов. В частности, я с американским партнером сделал большой документальный фильм про геноцид, который называется «Архитекторы отрицания». Он затрагивает как историю геноцида в Армении, так и геноцид, существующий в мире до сих пор, в том числе трагические события в Сумгаите, в Баку, в Карабахе. Буквально только что мы закончили документальный фильм про современный антисемитизм. Сейчас у нас в работе еще два документальных проекта про культурный геноцид (уничтожение памятников культуры во всем мире, в частности, то что делал ИГИЛ, а также то, что было до этого в мире и в Советском Союзе).
Работаем над сценариями нескольких сериалов, которые будут выходить в России. По секрету скажу, что заканчиваем сценарий сериала к 100-летию «Спартака», я же сам спартаковский болельщик. В основном, он будет про семью Старостиных, но и, в общем, про всю историю клуба «Спартак». Эту работу мы ведем совместно с семьей Старостиных, с Романцевым, с клубом «Спартак».
Вот, пожалуй, и все, что связано с кино. Думаю, для итогов 3 лет – достаточно.
Будут ли художественные фильмы для экранов в России?
Да, будут, работаем над сценарием, но не хочу сейчас пока раскрывать раньше времени.
Планируете ли Вы снова сами появиться в кадре?
Да, обязательно, я этому у Рязанова научился. А в наш «ужастик» я вставил младших детей – они играли американских туристов в Армении.
А в авторалли Вы продолжаете участвовать? Как меняется Ваш личный автопарк?
В ралли – практически нет, разве только иногда езжу к друзьям в команду покататься. Если этим заниматься профессионально, это требует очень много времени и очень много денег, поэтому с профессиональными гонками давно закончено.
А вообще автомобили я очень люблю, сейчас пересел на электромобили. У меня во Франции Tesla X – это та, которая джип. В Америке у меня Tesla S90, а у сына Tesla S85 – это очень хорошие машины. После того, как я попробовал Tesla, я для себя решил, что эра бензиновых и дизельных двигателей закончилась навсегда. Это потрясающе эффективно – машина в 3 раза легче, она в 2 раза быстрее тормозит и в 2 раза быстрее разгоняется, она не требует никакого обслуживания, не заправляется, а заряжается дома 2 раза в неделю от розетки. Это несравнимый уровень комфорта. Я уж не говорю про шум, экологию и все остальное – вообще несопоставимо с «не электромобилями».
А по Москве Вы сами водите машину?
Нет, по Москве я сам не езжу, мне жалко времени, я в поездках читаю.
Учитывая Ваш личный интерес к автомобильной тематике - не только в части автострахования - хотелось бы спросить о глобальном будущем автоиндустрии. Как Вы относитесь к современным трендам в автоиндустрии - разработке беспилотных автомобилей, росту доли электрокаров, стремительному расширению каршеринга и снижению интереса к личному пользованию автомобилями? Может, скоро мы все будем ездить на электрических каршеринговых машинах?
Я думаю, да, конечно. Со времен Ильфа и Петрова прошло много времени, а уже тогда был провозглашен девиз «Автомобиль не роскошь, а средство передвижения». Прошло почти сто лет, а в отдельных странах, включая нашу, до сих пор к автомобилю относятся как к роскоши, хотя это исключительно средство передвижения. И человек будет выбирать то средство передвижения, которое ему комфортнее с точки зрения хранения, обслуживания и парковки (что становится, наверное, самым актуальным). Поэтому я, безусловно, верю в каршеринг как в будущее.
Насчет беспилотников – я не знаю. Как человек, который профессионально управляет автомобилем, я в этом сомневаюсь – видимо, как те шахматисты, которые держатся за то, что они еще могут обыграть компьютер. Наверное, в итоге, мы все-таки проиграем компьютеру. Конечно, со временем компьютер будет лучше управлять машиной, чем человек. Но когда это произойдет – не знаю.
В прошлом интервью нашему порталу 10,5 лет назад мы говорили о Вашей семье, о династиях финансовых специалистов. Не можем обойти тему семьи и в этот раз. Проявляет ли молодое поколение Вашей семьи интерес к страховому бизнесу?
Да, двое моих племянников – Эдуард Николаевич и Владимир Николаевич – очень успешные сотрудники «РЕСО-Гарантии». У них очень хорошая клиентская база, они вносят большую лепту в корпоративные продажи в компании и пользуются хорошей репутацией на рынке. Дочка у меня, к сожалению, пошла не в страхование, а по медицинской части, как мама, сейчас учится в аспирантуре по психиатрии. Ну, должен же кто-то лечить нас, артистов, приводить в чувство. Мой зять – профессиональный продюсер, учился в Америке, сейчас мы работаем вместе. Сын Сергей работает с мамой в MedSwiss, занимается администрированием клиник. Старший сын сейчас занимается постпродакшн своего фильма в Лос-Анджелесе. Младшие учатся здесь, в Москве. У меня много племянников. Даже внучка уже есть, а поскольку я же не дедушка (какой же я дедушка?!), я ее называю «дочка дочки». Но она пока еще ничем особенным не занимается.
2020 год только начинается. Что, на Ваш взгляд, следует делать, какие обязательные цели ставить страховщикам и/или их СРО - ВСС - для того, чтобы этот год был успешным для страхового рынка, чтобы поддерживать репутацию страхового бизнеса и формировать доверие потребителей?
От рынка, точнее, от конкурентов я бы хотел одного – исходить из здравой экономической целесообразности. Не заниматься демпингом, не гнаться за объемами. Это очень глубокое заблуждение, что за счет демпинга можно завоевать часть рынка и заработать денег. Завоевать можно, но на короткое время, а заработать денег – точно нет. Но при этом обрушивается весь рынок, и мы получаем, соответственно, либо компании разорившиеся, либо компании не заработавшие, смену директоров компаний и т.д. Поэтому я бы хотел от коллег более ответственного подхода к планированию и KPI, которые акционеры устанавливают своим менеджерам. Хотелось бы, чтобы на первое место ставилась рентабельность.
В свое время я приводил в пример своим сотрудникам, директорам филиалов, дочерних компаний высказывание Михаила Прохорова на какой-то из конференций или в интервью, что частный бизнес не может себе позволить быть неэффективным. Вот хотелось бы, чтобы этот девиз на практике выполняли абсолютно все страховые компании.
Компании, организации:
