Интервью

Итоги 2006 года в российском перестраховании Гульченко Александр Сергеевич Заместитель генерального директора ОАО СК «РОСНО», председатель наблюдательного совета РАТСП

Прошедший 2006 год оказался весьма непростым для российского перестрахования. Подвести итоги прошедшего перестраховочного года и поделиться своим прогнозом на будущий год мы попросили заместителя Генерального директора страховой компании «РОСНО» Александра Гульченко.

Александр, с чем российский перестраховочный рынок вступает в новый 2007 год?

Яркой чертой 2006 года в жизни российского страхового и перестраховочного бизнеса стало большое число крупных убытков у лидеров рынка. Совсем недавно случился еще один крупный убыток – пожар на Магнитогорском металлургическом комбинате (был застрахован в кэптивной компании, которая через международных брокеров перестраховывала это на западном факультативном рынке). Эксперты оценивают этот убыток порядка 50 млн. долларов. Казалось бы, эти убытки должны привести к серьезному удорожанию перестраховочной защиты. Однако, сейчас перестраховочный рынок, по нашему мнению, остается «мягким рынком». Кроме того страховщики ведь работают, в основном, с неизменным кругом международных перестраховщиков, поэтому есть все основания думать, что резкого повышения цены не произойдет. Есть такое понятие «формирование банка»: когда компания работает несколько лет с одними и теми же цедентами, получая от них премию с низкой статистикой убытков или вовсе безубыточно, то она понимает, что убыток рано или поздно будет, и аккумулирует прибыль много лет. Большую роль играет также и заинтересованность в долгосрочном сотрудничестве. А когда этот убыток наступает – срабатывает эффект банка, и выплата не выводит многолетний финансовый результат за рамки расчетных показателей. Поэтому я думаю, что если повышение цен на перестрахование для компаний, которые в этом году имели крупные убытки, и будет, то весьма небольшое, на 5-15 %, максимально 25-30% для компаний с серией убытков затронувших перестраховщиков. А для компаний, у которых не было значительных убытков, сейчас наступил очень хороший момент для того, чтобы побороться за снижение стоимости перестраховочной защиты.

А насколько стоимость перестраховочной защиты сказывается на стоимости прямых договоров? Как перестраховщики влияют на тарифную политику прямых страховщиков?

Все зависит от модели, которую использует компания в своем бюджетировании и андеррайтинге. Если акционеры компании ориентируются не только на рост собираемых премий, а еще и на получение прибыли от каждого выписанного полиса, то идет прямая корреляция. Котировальные алгоритмы и принципы определения тарифных ставок напрямую зависят от ряда показателей, в том числе и от показателя стоимости перестраховочной защиты, но кроме этого есть и другие (прямые и косвенные расходы компании и т.д.) С другой стороны, есть компании, в том числе довольно крупные, которые делают ставку на розничные виды страхования, или пытаются компенсировать принятый крупный риск за счет других портфелей. Это другой путь.

В последнее время перестрахование стало объектом пристального внимания ФССН, которая, отделяя добросовестных перестраховщиков от недобросовестных, руководствуется, в основном, показателем их уровня выплат. Насколько это объективный показатель для установления такого «фильтра» и как долго продлится процесс «очистки» перестраховочного рынка?

Скорость «очистки» зависит от применяемых методов. В области прямого страхования мы видим, как надзор быстро и решительно это делает, и количество определенных компаний устойчиво сокращается. Такие же разумные меры можно установить и для перестраховщиков, и процесс провести даже быстрее – потому что их просто меньше, они известны наперечет, как компании, так и персоналии. А уровень выплат – это один из показателей, против которого трудно аргументировано возражать. Когда у компании соотношение сборов и выплат сильно отличается от среднерыночного по данному виду страхования, вопросы со стороны ФССН неизбежно появятся.

Как крупные убытки этого года отразятся на инвестиционной привлекательности перестраховочного рынка, не послужат ли они тормозом для вложений будущих инвесторов в российские перестраховочные компании, которые сейчас так нуждаются в капитализации?

Инвесторы должны понимать, что такое страховая услуга, что она проявляется в момент выплаты. Да, год был трудный, но не смертельный, а по меркам международного рынка произошедшие убытки - вполне средние. Это для России это крупные убытки, а для мировой системы перестрахования –рабочий вопрос. Такого рода выплаты являются частью нормальной работы в страховом бизнесе. И если компания успешно справляется с выплатой, с получением долей от перестраховщиков, с беспроблемным урегулированием убытков и нахождением взаимопонимания с клиентом, то это и есть очень хороший показатель успешной работы страховщика – что он способен не только страховать, но и выплачивать возмещения. В известном смысле, это даже неплохая реклама страховой компании.

А в том, что касается инвестиций, давайте разделять инвесторов, являющихся профессиональными игроками страхового рынка, и финансовых инвесторов. Если мы говорим о таких компаниях, как Allianz, AXA, Generaly, Ace и т.д., я уверен, у них вопрос так в принципе не стоит – им понятна сущность страхования и перестрахования, механизма получения доходов и расходов в этом бизнесе. А профессионалы - это основной сегмент инвесторов, в свете открытия рынка иностранным операторам. И инвестиционная привлекательность рынка будет зависеть от его прозрачности или цивилизованности, но никак не от состава текущих убытков. Что же касается нестраховых инвесторов, то они должны доверять своим топ-менеджерам или нанимать себе консультантов и разбираться в том, что собой представляет страхование.

Как повлияет на состояние перестраховочного рынка вступление в силу новых требований к активам страховых компаний?

Их введение означает новый этап качественного развития рынка, в целом, в перестраховании это должно повлиять на снижение размера собственных удержаний до реальных, переход к более осторожной политике в области проведения страховых и перестраховочных операций. Безусловно, определенные трудности с отчетностью возникнут у тех компаний, которые не готовятся к этому. О будущих требованиях давно известно, и времени для подготовки было достаточно.

Для операций перестрахования – это очень хорошее новшество: будет легче оценивать размеры собственного удержания, вес каждого страховщика или перестраховщика в той или иной перестраховочной операции. Актуально это для будущего страхования опасных производств, где у его страховщиков, перестраховщиков и регулятора есть все шансы создать работоспособную модель.

Считается, что сейчас перестраховочные компании, увеличив свои уставные капиталы, повысили тем самым емкость национального перестраховочного рынка. А есть ли адекватное предложение рисков от цедентов?

Я считаю, что вопрос дальнейшего стратегического развития российского рынка перестрахования будет зависеть не от формальных показателей капитализации, а от наличия, собственно, стратегии развития этого рынка, в целом, а также от наличия заинтересованных инвесторов, законодательных идей и активности персоналий, их осуществляющих. По-настоящему сильных перестраховочных компаний сегодня в России, к сожалению, нет. Любой наш профессиональный перестраховщик теряется на фоне западных перестраховочных организаций. Поэтому дальнейшая судьба национального рынка будет зависеть от реального развития компаний, а не от размера уставных капиталов.

А если сравнить наши специализированные перестраховочные компании не с международными перестраховщиками, а с крупными российскими универсальными страховщиками, работающими на рынке входящего перестрахования?

На самом деле, точно так же, как и в сравнении с международными перестраховщиками, так и с перестраховочными подразделениями крупных российских универсальных компаний, национальные перестраховщики пока проигрывают.

Сохраняется ли на рынке тяготение к принципу взаимности при планировании перестраховочных операций?

Если взять первых 15 компаний-лидеров по реальному перестрахованию, то у них вопрос о взаимности давно уже не стоит. Перестрахование – это защита своего портфеля. А если есть желание заниматься привлечением входящего перестрахования, надо предлагать высококачественную перестраховочную услугу, иметь соответствующие емкости и профессиональных специалистов. А взаимность ушла из числа приоритетных факторов в стратегии развития перестрахования.

Не означает ли это еще большего снижения конкурентоспособности отечественного перестрахования: если взаимность уже не актуальна, какой смысл покупать отечественную перестраховочную защиту, если можно купить лучшую услугу иностранного перестраховщика?

Все зависит от цены, надежности и удобства работы с партнером по перестрахованию. А успех или неуспех российского перестрахования может определять исключительно конкуренция. Это что касается самих потребителей, ну а для государства национальный перестраховщик – это всегда хорошо, потому что налоги платятся в России, есть национальная емкость и независимость от международного рынка перестрахования, подверженного катастрофическим рискам.

Вспомните 11 сентября 2001 года, после которого перестраховочная защита от риска «терроризм» начала продаваться не сразу и крайне дорого, или ураганы в мексиканском заливе, из-за которых мировые цены на перестрахование были подняты спекулятивно. Развитие собственных российских перестраховочных емкостей позволило нам, отчасти, избежать этих последствий.

Вы затронули тему страхования и перестрахования террористических рисков. В России создан Антитеррористический пул (РАТСП), есть ли примеры урегулированных им страховых случаев?

Российскому антитеррористическому страховому пулу уже исполняется 5 лет. В 2006 году была проведена его реорганизация в части оперативного управления. Ранее в его исполнительном комитете участвовало порядка 35 представителей компаний, теперь их число сокращено до 11 человек. Теперь они встречаются раз в 7-10 дней и прорабатывают текущие вопросы, в связи с чем принятие решений стало гораздо более оперативным: была разработана методика определения собственных удержаний; стал регулярно проводиться мониторинг работы участников пула; был проведен трехуровневый тендер из числа претендентов на создание IT-системы бездокументарной технологии и выбран лучший проект. Второе полугодие 2006 года было посвящено налаживанию связей с госорганами. Рост поступлений за 1 квартал 2006 года составил половину от поступлений прошлого года – настолько проведенные мероприятия высвободили резервы повышения эффективности работы. Создан фундамент для работы в будущем в части того, насколько хорошо теперь налажены важнейшие бизнес-процессы.

Что касается убытков по данному виду страхования, то следует отметить случаи, по которым делались возмещения Пулом – это взрыв у гостиницы «Националь» (180 000 USD) в Москве и взрыв в посольстве Российской Федерации в Индонезии (250 000 USD). Уже на основании нашей собственной статистики можно говорить о том, что этот вид страхования не является формальным или безубыточным. При этом следует понимать, что охват рынка у нас пока минимальный.

В планах пула на 2007 год мы видим, прежде всего, продолжение сотрудничества с государством, завершение регистрации Союза антитеррористического страхования учредителем которого выступят более 30 компаний РФ, продолжение осуществления и развития операций по добровольному страхованию и начало мероприятий по введению обязательного страхования в этой области.