Система агрострахования в нашей стране стоит на пороге радикальной трансформации. Катастрофческое для многих хозяйств лето 2010 и пристальное внимание к этой проблематике со стороны первых лиц государства активизировали процесс перемен и должны привести к построению в нашей стране такой системы страхования агрорисков, которая бы в наибольшей степени отвечала интересам сельхозпроизводителей и государства. На вопросы журналистов для порталов «AGRORU.com» и «Страхование сегодня» отвечает заместитель генерального директора ОСАО «Ингосстрах» Николай Галушин.
Дайте оценку текущих показателей российского агрострахования за истекший период 2010 года, в том числе предварительную оценку сумм страховых выплат в связи с летними пожарами.
Боюсь делать какие-то прогнозы. По разговорам, у всех страховщиков крайне неприглядная картина по сельхоз страхованию в 2010 году. Это у крупных-то страховщиков, у которых портфель более сбалансирован, потому что наполнение шло не только по урожаям с господдержкой, но и по животным и по рыбе, и страхование осуществлялось в разных субъектах федерации, и застрахованы были различные культуры, в том числе и те, по которым в текущем году был собран рекордный урожай. Теперь представим, какая ситуация должна быть у тех страховщиков, которые сидели только на господдержке и продавали договоры страхования в рамках одного субъекта федерации?
Ингосстраху по состоянию на начало ноября было заявлено убытков на сумму более 1,4 млрд. руб.
Какие прогнозы есть в отношении принятия закона «О сельскохозяйственном страховании с государственной поддержкой» в той редакции, которая рассматривается в ГосДуме?
По проекту закона необходимо в апреле месяца сформировать потребности в госсубсидиях по страхованию урожаев на следующий год. Если закон будет принят в ближайшее время, его реализация возможна уже с 2012 года, однако, общее количество замечаний к теперешнему тексту законопроекта, исходя из реалий, делает его принятие в ближайшее время маловероятным. В ходе подготовки законопроекта к первому чтению из текста пропало несколько существенных разделов. Например, в законопроекте вообще не содержится информация о необходимости формирования внутренней перестраховочной емкости, не регулируются принципы и подходы рынка к осуществлению крупных выплат. Не понятны формулировки по катастрофическим убыткам - почему 35%, а не 50%, или не 70%. Такой подход в моем понимании приведет к тому, что недобросовестные страховщики будут стараться всеми силами рассчитать убыток в размере, меньшем, чем цифровой параметр (34%, 49% или 69%). К чему это приведет? К очередным обвинениям в адрес всех страховщиков в непрозрачности системы и предвзятости подходов к урегулированию убытков!
Какие последствия для развития рынка агрострахования повлечет за собой отзыв лицензий ряда компаний, ранее занимавших в нем серьезные позиции?
Последствия - позитивные. Страховщики должны усвоить урок: договор страхования не способ перераспределения бюджетных денег. Государство контролирует ситуацию и те, кто этого не понимает, с высокой степенью вероятности, покинут наш рынок. На рынке агрострахования должны быть только те страховщики, которые реально оценивают риски, понимают, что сельхоз страхованием нельзя заниматься в течение одного года, а для существования системы андеррайтинга и урегулирования убытков необходимы инвестиции в соответствующую инфраструктуру в регионах. Было бы, конечно, очень хорошо, чтобы подобные инфраструктурные образования были общими для всего рынка, например, в рамках Национального союза агростраховщиков (НСА), но для этого нам еще сделать много шагов вперед. Пока уровень взаимного доверия не позволяет иметь общую надстройку, обслуживающую страхование.
Каково Ваше видение проблемы формирования страховой и перестраховочной защиты от катастрофического риска на агрорынке?
Считаю, что внутренняя перестраховочная емкость должна быть создана. Создана для целей выравнивания общей картины убыточности по стране, дополнительного сглаживания результатов страхования, а также в качестве внутреннего регулирующего механизма, контроля за добросовестностью страховщиков. Что касается международного перестрахования, это решение должно быть за отраслью. Очевидно, что самое страшное - это катастрофические риски. Построение математической модели возможного убытка при увеличения уровня проникновения и при повторении событий лета 2010 года должно дать ответ - с какими убытками справится внутренний рынок перестрахования в РФ, а под убытки, начиная с какого предела, нужно искать альтернативные варианты размещения - здесь вопрос открыт: либо передавать государству, либо создавать собственный фонд за счет части отчислений от страховой премии (с пониманием, что такой фонд заработает только через много лет после запуска системы), либо искать перестрахование за пределами РФ.
В каком состоянии находится рынок страхования рисков иных, чем страхование урожая с господдержкой, в послекризисных условиях?
Сегодня российский страховой рынок, на мой взгляд, переживает системный кризис. То, что происходит, связано с системой управления, с взаимным доверием, с идеологией продаж, и краткосрочностью стратегий развития страховщиков, с отношением государства к страхованию, как к институту перераспределения финансовой нагрузки и ответственности. Уже сейчас делаются робкие попытки консолидировать рынок, найти общее, расширить границы понимания слова конкуренция, создать внутренне регулируемый механизм самоконтроля. Все это может быть реализовано только в том случае, если значительное количество игроков на рынке проникнется на деле идеями создания рынка, который бы на самом деле популяризировал услуги страховщиков для граждан страны. А пока, нас ждет еще несколько лет жесткого продавливания друг друга по цене услуги, пользуясь мягкостью мировых перестраховочных рынков и ресурсами внутри страны.
Руководитель Федеральной службы страхового надзора (ФССН) Александр Коваль на встрече с журналистами сказал, что Россельхозбанк и Сбербанк высказывают недовольство затягиванием выплат страховщиками, связанным в том числе с нехваткой экспертов для составления актов по убыткам. Как Вы можете это прокомментировать?
Скажу, что это правда. Несмотря на то, что мы, в Ингосстрахе, неоднократно говорили о том, что агрострахование является одним из самых технологичных видов страхования и на протяжении многих лет отстраивали систему предстраховой оценки рисков и экспертного подхода к урегулированию убытков, мы в 2010 году столкнулись с ситуацией, когда срок рассмотрения убытков увеличился. Чтобы не создавать лишних поводов для критиков, мы отправили всем нашим страхователям письма с описанием проблемы и с изложением причин увеличения сроков рассмотрения убытка. Но кроме внутренних причин страховщиков, не стоит забывать еще и об излишних спекуляциях по поводу того, что «страховщики не платят убытки». Формально для того, чтобы оплатить убыток, необходимо представить документы, часть из которых предоставляется в ноябре месяце. В тех случаях, когда была очевидная гибель урожая и уборка была вообще нецелесообразна, такие убытки рассматривались быстро, без получения специализированных форм отчетности. Но убытки по недобору урожая - это убытки, требующие большего количества документов, в том числе и экспертного заключения о причинах недобора - что явилось следствием недобора: погода или нарушение агротехнологии. Это объективно занимает определенное время. Но это не дает повода говорить, что страховщики не платят, и поэтому надо создавать госкомпанию по страхованию урожая. Госкомпания - не панацея. Там тоже нужно будет решать проблемы создания инфраструктуры по обслуживанию рисков, встанет извечная проблема нехватки профессиональных кадров.
На Ваш взгляд, нужно ли в России обязательное страхование каких-либо агрорисков, каких именно и почему?
Я выступаю против обязательного сельхоз страхования. Каждый собственник земли, каждый сельхозпроизводитель должен самостоятельно принимать решение - страховать свои риски или оставлять их на собственном удержании. Однако я абсолютно уверен, что точно так же, как и с банковскими залогами, государство должно требовать от сельхозпроизводителя договор страхования для осуществления выплат любых субсидий, предоставляемых в настоящее время. И государство не должно в любом случае - были ли посевы или скот застрахованы или нет - выполнять функции страховщиков, покрывая убытки. Если страхование было, то выплата возмещения должна быть в плоскости условий договора страхования. Сельхозпроизводитель должен знать, что есть исключения из покрытия, в том числе и по причине несоблюдения агротехнологии. Есть механизм судебной защиты интересов страхователя, есть ФССН, который активно борется с теми, кто получает премию, но не платит убытки. Но если договор страхования вообще не заключался, то в случае убытка это будет означать потерю бизнеса.
Компании, организации:
