Интервью

Стратегия перестраховщика – как обеспечить спокойное и поступательное развитие Шеховцова Светлана Юрьевна Генеральный директор ООО СПК «Юнити Ре» до 31.12.2015 г.

Есть ли будущее у национальных специализированных перестраховочных компаний в России? Как тенденции, складывающиеся на рынке прямого страхования, влияют на динамику перестрахования? Как на работе перестраховщиков отразится переход рынка к мегарегулятору и развитие саморегулирования? Как меняется спрос на российские емкости на международном перестраховочном рынке? На эти и другие вопросы портала «Страхование сегодня» отвечает Светлана Шеховцова, генеральный директор перестраховочной компании «Юнити Ре».

Светлана Юрьевна, как Вы оцениваете предварительные итоги работы российского перестраховочного рынка и Вашей компании в 2013 году? Что определяло тренды года?

Прежде всего, я хотела бы отметить определенную стабильность в развитии рынка: фактически, все тренды последних двух лет, когда мы стали свидетелями выравнивания и роста входящего и исходящего перестрахования в России, сохраняются.

Говоря о подписанной премии, могу сказать, что за 9 месяцев 2013 года мы собрали более 2 млрд руб премии, в том числе около 1,2 млрд руб премии по открытому рыночному бизнесу, не связанному с Группой РЕСО. Для сравнения, в прошлом году за аналогичный период мы подписали 1,1 млрд руб. Так что в любом случае положительная динамика, пусть и умеренная, налицо. Это, безусловно, позитивный факт!

Негативный аспект развития в 2013 году, на мой взгляд, также одинаков для нас и для рынка в целом. Речь о значительном повышении убыточности, которая в этом году преследует российский страховой рынок и заставляет нас в очередной раз пересматривать портфель.

В основе ее, на мой взгляд, не только новая фаза цикла – еще один нехороший год спустя 3 года после довольно убыточного 2010 года, – но и вторая наша общая рыночная беда – очень низкие ставки! Из-за этого нам приходится все чаще отказываться от определенных предложений наших партнеров и подходить к андеррайтингу еще более селективно. Тем не менее, можно констатировать, что большое количество рисков, к сожалению, в итоге все равно размещаются по рынку почти в любой ценовой «обёртке».

То есть по-прежнему есть компании, которые перестраховывают дешевые и потенциально более убыточные договоры и сбивают ставки?

Конечно. Безусловно, в настоящее время их намного меньше, чем, скажем, 3-4 года назад: все-таки кризис и законодательные нововедения достаточно сильно санировали рынок за эти годы. В итоге, сейчас на перестраховочном рынке есть определенный круг очень профессиональных игроков – 7-8 компаний, половина из которых - специализированные перестраховщики, - которые и с финансовой, и андеррайтерской, и стратегической точки зрения являются адекватной, достойной и уверенной составляющей ядра российского перестрахования, надежными партнерами.

Вместе с тем остаются довольно многочисленные игроки, и в первую очередь, универсальные компании, которые активно стараются развивать входящее перестрахование, но без какого-либо стратегического плана, просто для краткосрочного результата. В отдельных случаях кэптивность, в отдельных – широкая непропорциональная облигаторная защита от очень щедрых европейских перестраховщиков дают им возможность демпинговать, привлекая не самый качественный сегмент дешевых рисков.

Высокий уровень РВД в прямом страховании, непомерные комиссионные вознаграждения в борьбе за рыночную долю, а также отсутствие в арсенале множества компаний иных, чем примитивные ценовые, методов привлечения клиентов – другие ключевые причины растущего демпинга в перестраховании.

То есть вы отмечаете и далеко не последнюю роль западных перестраховщиков в развитии текущей рыночной ситуации?

Безусловно. Портфели почти всех страховщиков из Топ-50 защищены преимущественно непропорциональной облигаторной защитой, причем лидерами и их основными участниками в последние годы является все тот же - довольно неширокий - круг европейских перестраховщиков. В сочетании с огромными лимитами и до настоящего момента малоконтролируемыми с их стороны косвенными секциями это дает широкие возможности довольно бессистемного подписания перестраховочных рисков, что в масштабах всего рынка ведет и к демпингу, и к потенциально огромной кумуляции для облигаторных перестраховщиков.

К сожалению, даже не смотря на ряд известных, крупных, рыночно значимых убытков, стратегии международных гигантов не меняются. А с учетом очень хорошей инвестиционной ситуации в мировом перестраховании, глобальном избытке капитала в отрасли - мягкого рынка - крупные перестраховщики с достаточной легкостью могут себе позволить давать дешевые и широкие условия для облигаторных защит в погоне за выполнением плана, рыночной долей и количеством клиентов.

Что характерно, примерно такова же ситуация и, например, в Украине.

Вообще, на всем постсоветском пространстве можно легко выделить 2-3 вполне конкретных западных гиганта, достаточно агрессивно играющих «на понижение» и проникновение на рынок. В краткосрочной перспективе в плане расходов страховщикам это помогает, но с долгосрочной точки зрения это путь в никуда, особенно с учетом потенциального попадания в зависимость от «настроения» и стратегии того или иного западного лидера.

Поговорим о рыночной инфраструктуре. Каковы Ваши первые ощущения и дальнейшие ожидания от работы мегарегулятора? Как его деятельность может повлиять на перестраховочный рынок?

Позитивные ощущения могли бы появиться хотя бы даже и после единственного пока прецедента, связанного с новым регулятором: долгожданным, не побоюсь этого слова, отзывом лицензии у одной известной, одной из старейших страховых компаний страны. С той лишь оговоркой, что сделать это нужно было еще, пожалуй, 2 года назад, когда компания перестала платить по своим долгам. Надзор же почему-то решение вопроса с отзывом лицензии долгое время откладывал, ведя время от времени какие-то непонятные переговоры с акционерами.

Теперь же ЦБ как новая регулирующая нас структура поступил абсолютно правильно. Мы ждем от него развития внимательности к мелочам отрасли; развития процедур и механизмов контроля в соответствии с современными требованиями финансового регулирования; оперативной реакции, строгости и, самое главное, принципиальности!

Ждет ли нас серьезное ужесточение контроля и надзорных санкций?

Думаю, что да! И это правильно, равно как и заимствование ряда контрольных мер и практик из области банковского надзора. Наши профильные сотрудники уже побывали на ряде разъяснительных семинаров, проведенных ЦБ и посвященных перспективам данного рода: новому порядку учета и контроля дебиторской задолженности; возможностям ежедневного контроля за размещением активов; информационной открытости страховых организаций; работе по стандартам МСФО. Как мы поняли из всех этих мероприятий, планы у надзора более чем серьезные, амбициозные, и мы не видим в этом ничего плохого!

Насколько реально для перестраховщиков отчитываться по активам и обязательствам с более частой периодичностью? А норму по спецдепозитариям перестраховщики в состоянии выполнить?

Никаких проблем я здесь не вижу. Конечно, необходим период привыкания и адаптации; будет серьезная нагрузка на неизбежно перестраиваемые операционные и учетно-финансовые департаменты, бухгалтерию, но со временем все утрясется.

По большому счету, нормального надзора за работой страховых институтов у нас еще не было: особенно если судить по тому, сколько на рынке оставалось компаний, работающих в сфере нерискового страхования и разного рода связанных с ними услуг. Не думаю, что службы надзора не понимают ситуацию и не видят вариантов выявления таких компаний, где нет живых денег, а вся финансовая фактура, резервы существуют только на бумаге. Не знаю, что получится у нового мегарегулятора, но все прежние «версии» надзора, как мы помним, только наблюдали и констатировали, как раз за разом исчезает та или иная страховая компания, деньги выводятся, а акционеры обогащаются.

Им мешало отсутствие полномочий или что-то еще, как Вы считаете?

Я считаю, что по совокупности сигналов с рынка, из числа клиентов им ничего не мешало прийти в такие компании с тщательной проверкой и убедиться: активов нет, резервов нет, деньги нарисованы и планомерно выводятся. Никаких дополнительных полномочий, чтобы приостановить им лицензию, не требуется, разве не так?

Нельзя ориентироваться только на сведения, предоставляемые на отчетные даты, надо между ними проверять текущую документацию, состояние счетов - видеть, куда реально вложены деньги.

Перестрахование – достаточно специфическая область, смогут ли контролеры так быстро вникнуть во все тонкости?

Не обязательно начинать с перестрахования, пусть сначала разберутся со страховщиками – там самая большая область для поиска. Перестраховщиков количественно на порядок меньше, они как сегмент больше на обозрении у всего профессионального сообщества, а значит и задача надзора тут проще. Как я уже говорила, со стороны самих компаний, занимающихся реальным рисковым перестрахованием, я никакой проблем с новым надзором не вижу. Будет некоторый напряженный переходный период для бухгалтерии и смежных отделов – но ничего страшного, поработают и адаптируются!

Как на перестраховании отразится планируемая передача части полномочий СРО, с учетом того что своего профобъединения у перестраховщиков нет?

Пока сложно сказать. Специализированных перестраховщиков с каждым годом становится все меньше, и в этих планах отрасли по СРО они не обозначены, остались за бортом. Но тема эта обсуждается, в частности, в рамках оргкомитета Мартовской перестраховочной конференции 2014. Наша коллега Элла Леонтьевна Платонова сейчас занимается созданием СРО на базе возглавляемой ею Национальной страховой гильдии.

Довольны ли Вы работой по саморегулированию профильного перестраховочного комитета ВСС, в частности, тем как проводятся ежегодные мероприятия страховщиков? Смогут ли они эффективно решать проблемы в новых условиях?

Комитет, с мой точки зрения, работает достаточно эффективно, но с поправкой на масштабы и комплекс проблем, которых в перестраховании все-таки намного меньше, чем в прямом страховании. Основная работа в последние годы ведется в направлении налогового законодательства в отношении перестраховщиков (речь, в первую очередь, об известной проблеме оплаты возмещений за рубеж, прения и судебные разбирательства по которой с Минфином в итоге закончились нашей победой); экспертизы разного рода продуктовых инициатив в прямом страховании.

Ключевыми остаются и вопросы международного сотрудничества, где очень много усилий прикладывается к защите интересов российских перестраховщиков под прессом очень дифференцированного государственного регулирования исходящего перестрахования на постсоветском пространстве: тут основные наши воздействия направлены на Казахстан, Белоруссию и Армению.

Что касается конференций, и в составе оргкомитета, и в составе участников мы активно их поддерживаем. Считаю, что для нашего перестраховочного сообщества все-таки крайне важно и знаково иметь ежегодно эти два мероприятия. Их плюс, помимо прочего, в том, что одно из них - Мартовская конференция – больше научно-практическое, связанное с обсуждением проблематики рынка, стратегии развития, подведения неких итогов; а второе - Ноябрьские деловые встречи – чисто переговорная площадка, место встреч. Насколько эффективна каждая из них окажется для компании, зависит от самой компании, - от того, как она сможет организовать там работу, а главное, как полученный опыт и приобретенные контакты будут использованы потом в практическом бизнесе. Проблемы компании в новых условиях и их решение – отнюдь не производная конференций: во главе угла стоят репутация, профессионализм, оперативность и качество обслуживания, в первую очередь урегулирования убытков.

А для лоббирования, выявления общей позиции сообщества и донесения ее до государства эти мероприятия не полезны?

Конференция не решает задачу лоббирования, она создана для обмена профессиональным опытом. Конечно, в ее рамках принимаются определенные резолюции, они направляются в государственные органы от имени всего перестраховочного сообщества.

Но, на мой взгляд, не стоит ждать на них некую масштабную и немедленную реакцию. Перестраховочный сегмент в России очень небольшой по сравнению, например, с нефтяной промышленностью, энергетикой, внешней торговлей и даже самим страхованием. Это, с одной стороны, негативный фактор, так как его интересы и важность сильно теряются во всем комплексе проблем, интересующих государственные органы; а с другой - это и есть позитивный момент: сегмент избегает дополнительного необоснованного «сверхрегулирования», излишнего внимания – сохраняет определенную чистую рыночность. Мне кажется, это важно!

А конференции должны, в первую очередь, решать задачи более утилитарные: учитывая, что основная аудитория конференции – это руководители и специалисты профильных подразделений по перестрахованию, она и вопросы должна ставить больше профессиональные и практические.

Вся деятельность по выработке позиции сообщества и ее лоббированию, в действительности, концентрируется в работе комитетов ВСС – там поднимаются серьезные вопросы, создаются целевые рабочие группы, разрабатываются предложения.

Сохранилась ли проблема зависимости нашего рынка от западного перестрахования, продолжает ли расти доля премии, передаваемой за рубеж?

Общая исходящая перестраховочная премия по рынку в последние 2 года растет, хотя и незначительно. И доля зарубежного перестрахования там достаточно велика. Но я бы не называла это словом «зависимость». Западная емкость - это наша необходимость. Это нормальная ситуация, поскольку российский рынок недостаточно капитализирован, профессионален, прозрачен. Поэтому и крупные страхователи почти всегда требуют высокорейтинговое размещение, и сами страховщики с защитой своих портфелей идут на известные, надежные и стабильные рынки с многолетней историей, рейтингами.

Всё ли они берут с нашего рынка, или от некоторых рисков, например, в сфере агрострахования, по-прежнему отказываются?

Крупные западные перестраховщики подписывают достаточно большой спектр рисков и при этом, как я уже говорила ранее, сегодня цена для них не всегда является определяющей, особенно в плане облигаторных договоров. Мягкий рынок, демпинг по цене и условиям – все это характерные для них составляющие сегодняшнего дня.

В отношении агрорисков вы правы: результаты последних лет, когда агрегатная убыточность у ряда более-менее заметных игроков этого рынка превышала 200-300%, не то, что иностранные, - даже большинство российских компаний вышли из перестрахования этих рисков.

А встречный поток бизнеса из-за рубежа приходит в российскую емкость?

Да, конечно. Источники его, безусловно, не те же международные гиганты, а вполне определенные развивающиеся регионы – в первую очередь, Ближний Восток и Юго-Восточная Азия, где сотни компаний и брокеров достаточно активно используют емкость российских перестраховщиков уже более 5 лет.

Ваша компания известна тем, что является одним из основных российских игроков в этом международном сегменте, это так?

Да. «Юнити Ре» на данный момент – основной российский игрок на международном рынке. Я сделаю акцент на открытом рынке, так как есть ряд компаний, кто пишет из дальнего зарубежья больше премии, но преимущественно по кэптивным каналам.

Мы активно начали выходить на рынки дальнего зарубежья еще с 2007 года, и ежегодно эти объемы прирастают на 25-30 % и более. По итогам  2012 года, этот сегмент - уже почти 15 % нашего портфеля.

Для «Юнити Ре» это направление – стратегическое, поэтому на него тратится много сил и времени, а основной результат – стабильная и развернутая прямая работа с большинством брокеров и цедентов в указанных регионах. Это позволяет оперативно получать предложения по перестрахованию, всю информацию и не быть завязанным на разветвленные брокерские цепочки, где может исчезать зачастую больше половины изначальной перестраховочной премии.

На данный момент мы можем сказать, что «Юнити Ре» является достаточно хорошо раскрученным брэндом на зарубежных рынках, известным и уважаемым за свою очень оперативную работу и качественное урегулирование убытков.

Много внимания уделяется совершенствованию андеррайтинга, а также наращиванию доступной емкости для качественных рисков. К последним, применительно к дальнему зарубежью, в России существует довольно предвзятое отношение - мнение о том, что ничего хорошего в Россию не предлагают. Однако, если не говорить о всей валовой массе бизнеса, это не соответствует действительности. В нашем портфеле есть огромное количество очень хороших крупных рисков с Ближнего Востока, Азии и Южной Америки, которые и стоят дороже, чем примерно аналогичные на нашем рынке, и лидируются международно признанными перестраховщиками, и по качеству и известности представляют собой весьма лакомый кусок. Думаю, никто из тех, кто говорит о плохом качестве зарубежных рисков, сам не отказался бы, например, от Ferrari Center в Дубай, башни Burj-Halifa, глобальной программы корейской Hyudai Steel, наземной сети метро в Сингапуре или Александрийской библиотеки в Египте. Все дело в рейтинге, емкости и качестве работы с клиентом!

Есть ли будущее у российских специализированных перестраховочных компаний, с учетом изменившейся обстановки на внешнем и внутреннем рынке?

Все зависит от акционеров и, производно, от долгосрочной (именно долгосрочной!) стратегии развития и оперативного управления ее реализацией. Кто-то, как, например, наш акционер, хочет развивать бизнес и двигать компанию вперед, а кто-то – нет.

Если для акционера перестраховочная компания – как придаток, с которым он не знает, что делать, либо знает, но его планы имеют мало отношения к рисковому перестрахованию, то, понятно, что о долгосрочном развитии не может идти и речи.

Чисто практически нужен активный подход к бизнесу, с постоянному плотному контакту с действующими партнерами и привлечение новых. Оперативность андеррайтинга и урегулирования убытков – еще одни важнейшие факторы. Все это, безусловно, должно подкрепляться реальной хорошей финансовой базой, оптимизированными расходами и, в итоге, стабильностью и достаточным международным рейтингом. Все это, кратко, - во главе угла нашей работы и наших результатов!

Какие планы своей компании Вы определили на будущее?

Вы задали этот вопрос в конце интервью, а рейтинговые агентства и инвестиционные банки обычно задают его первым! И им всегда нравился наш ответ: в наших планах очень спокойное, поступательное развитие, движение вперед.

Конечно, сейчас довольно серьезно меняются законодательные и рыночные условия, но в этом смысле мы идем как бы следом за страховыми компаниями. С учетом того, что основной бизнес в России держат топ-50 страховых компаний, и с каждой из которых мы работаем уже много лет, мы не думаем, что эти изменения на нас серьезно скажутся.

Ну а то, что конкуренты-перестраховщики постепенно уходят с рынка сами (о чем мы, кстати, очень сожалеем) совсем не означает, что перестраховочный бизнес в принципе не эффективен. Для нашего рынка, его объемов и уровня развития 10-15 специализированных перестраховщиков – излишне. Намного более адекватной выглядит цифра в 3-4 компании, к чему рыночная система сама сейчас и стремится. Наша основная задача  - оставаться лидером в этой когорте.

За прошедшие 10 лет, которые наша компания существует на рынке, мы стали узнаваемым брэндом, а наши акционеры и до того были узнаваемы и уважаемы. Нас хорошо знают и в СНГ, и на международном рынке, нам доверяют. Мы гибко и оперативно работаем с каждым нашим партнером. Всё вместе это позволяет нам пользоваться плодами ранее сделанной работы и строить оптимистичные планы на будущее!