Интервью

Агрострахование с господдержкой – новые рубежи развития Биждов Корней Даткович Президент «Единого объединения страховщиков агропромышленного комплекса – Национального союза агростраховщиков»

Сельское хозяйство и пищевая промышленность – один из немногих секторов, развитие которых в наименьшей степени подвержено макроэкономическим циклам и кризисам. Как в условиях кризиса и санкций развивается агрострахование в России? Какие изменения в систему сельхозстрахования с господдержкой планируется внести в обозримом будущем? Что нужно для стимулирования добровольного страхования на селе? Об этом с корреспондентом портала «Страхование сегодня» беседует Президент Национального Союза Агростраховщиков (НСА) Корней Биждов.

Мария Жилкина,
Медиа-Информационная Группа «Страхование сегодня» (МИГ)

Корней Даткович, в каком состоянии находится сейчас проект изменений в закон об агростраховании (№ 260-ФЗ)? Какие поправки были включены в итоговый вариант, который будет обсуждаться Думой, и почему?

Законопроект прошел второе чтение 9 декабря, третье чтение ожидается 12 декабря. Последняя версия законопроекта на сегодняшний день опубликована на сайте Государственной Думы.

Принятые поправки вносят в закон несколько ключевых изменений, основным содержанием которых является расширение ответственности страховщиков. В перечень рисков, подлежащих страхованию, добавлено 4 новых риска. Кроме того, в страховании урожая снижен уровень максимальной безусловной франшизы с 40 до 30%. Наконец, порог утраты урожая, после которого страховое событие считается наступившим, снизится до 25 % с 2015 года, а с 2016 года – до 20 % от объема планируемого урожая.

НСА принципиально возражает против перехода на 20-процентный порог с 2016 года. Это позиция, поддержанная Минсельхозом и Минфином. Авторы первоначальной версии законопроекта сразу настаивали на этом, но по настоянию НСА было выработано компромиссное решение. Оно позволило бы в течение трех лет поработать с 25 процентами, обобщить статистику, в том числе посмотреть, как новый порог работает в различных регионах, и только после этого перейти к следующему снижению. К сожалению, при рассмотрении законопроекта Госдума поддержала первоначальный вариант, предложенный депутатом Геннадием Куликом, о снижении порога с 2016 года. НСА будет настаивать на изменении этого срока и надеется в данном вопросе на поддержку Минсельхоза РФ.

НСА также настаивает, чтобы и под порог 25 %, и под 20 % были пересчитаны ставки субсидирования. Страховые тарифы страховщики рассчитывают сами, поскольку это добровольное страхование. В идеале ставки субсидирования должны равняться среднерыночным тарифам по конкретным регионам. К сожалению, по многим, в том числе ключевым зерновым регионам, ставки субсидирования сильно занижены. От этого страдают и аграрии, которым фактически оплачивается меньше 50 % стоимости страхования.

Во избежание этого следует рассчитывать ставки субсидирования так же, как и страховые тарифы, то есть актуарными методами. Это вторая важная поправка, на которой мы настояли, и финансовый комитет Госдумы нас услышал.

Целевая установка и Президента, и Председателя Правительства, – это увеличение охвата площадей страхованием. Во всем мире успех системы агрострахования оценивается в том числе по тому, сколько посевных площадей застраховано. При недостаточности тарифа классические страховщики (как крупные, так и небольшие региональные) будут вынуждены уменьшать долю агрострахования в своем портфеле, что не приведет к росту застрахованных площадей.

Были большие споры по такому важному пункту, как резервы. Наша позиция в последней версии учтена: резерв определен как стабилизационный. Были возражения против этого. Дело в том, что сейчас страховщики уже формируют резерв, называющийся стабилизационным, но в первоначальной версии изменений в закон такого термина не было. Это означало, что страховщикам придется «высвободить» средства из того резерва, который сформирован (а у крупных компаний он достигает сотен миллионов), заплатить с этой суммы налоги не менее 24 %, а потом начинать заново формировать уже новый «безымянный» резерв. Мы настояли на том, чтобы данный резерв был определен как стабилизационный. К сожалению, алгоритм его расчета дублирует механизм, прописанный в законе по ОСАГО – а это разные виды, и считать нужно по-разному. Но по крайней мере страховщикам не придется нести дополнительные затраты.

Что касается поправок о переходе к единому объединению агростраховщиков, то в первоначальной версии формулировки были категорически неприемлемы. В частности, предлагалось слить фонды объединяемых союзов в один и объединить, соответственно, обязательства. Компфонд НСА сформирован полностью, а во втором союзе, как известно, большие финансовые проблемы, то есть фактически мы за счет нашего фонда должны были нести ответственность по договорам компаний, не входивших в наш союз, при том, что многих из тех  страховщиков в настоящее время уже не существует ни юридически, ни фактически. Например, компания «Русиншур» заключила множество договоров страхования в 2012 году и исчезла, не заплатив ни копейки в фонд. Ее нет, а по ее договорам, получается, мы должны нести обязательства? Эта конструкция была для нас неприемлема.

После жарких дебатов и долгих консультаций мы пришли к такому компромиссу. Единое объединение может формироваться в двух вариантах. Первый вариант: создается новое объединение, куда вступают все, передавая свои фонды (я считаю, это чисто теоретическая возможность). Второй вариант: ЦБ наделен правом разработать порядок формирования этого единого объединения на базе одного из действующих объединений (ЦБ решает, какого, и прописывает, как это делается), при этом внутри единого объединения фонды не сливаются, а остаются два фонда – тот, который был до объединения, и фонд вновь вступившего объединения. Все обязательства, которые у вступившего были до объединения, оплачиваются из того фонда, мы их не смешиваем. Такую конструкцию также однозначно поддержала председатель финансового комитета Госдумы.

В законе также прописываются позиции, которые в обязательном порядке должно будет согласовывать единое объединение: правила профессиональной деятельности – с Центральным Банком (против этого мы не возражаем), а правила страхования – сразу с тремя ведомствами. Это ЦБ, Минсельхоз и Минфин. И против этого мы решительно возражали и возражаем, поскольку это не соответствует и закону о Центральном банке РФ, и закону об организации страхового дела, и, частично, ГК. Правилами по добровольному страхованию по закону о страховом деле занимается только Центробанк. И аргумент о том, что там есть государственные деньги (субсидии из бюджета), а значит, надо согласовывать правила с Минфином – несостоятелен, поскольку много видов добровольного страхования оплачивается из бюджета. Например, каско автопарков госучреждений или страхование спутников с многомиллиардными суммами премий, но никто, кроме ЦБ, правила страхования по данным видам не согласовывает. По этой логике, правила еще должны также согласовываться и с каждым субъектом Федерации, ведь субсидии подразумевают софинансирование с региональным бюджетом, но этого же никто не предлагает.

Вводится понятие агрегатной франшизы по страхованию животных. В первой редакции по страхованию животных предлагалась только агрегатная франшиза, но мы смогли убедить разработчиков, что это ограничивает и права аграриев, и страховщиков. В итоговой редакции есть возможность и обычной, и агрегатной франшизы.

Есть новация, абсолютно нетипичная для страховых союзов в России. Мы смогли убедить ведомства – окончательное согласие дал финансовый комитет Думы – что часть инвестиционного дохода от размещения фонда компенсационных выплат можно расходовать на разработку агростраховых программ. Само «тело фонда» остается нетронутым, в законе четко написано, на какие цели предназначены эти деньги – исполнение обязательств в случае банкротства страховщиков. А часть дохода мы сможем на разработку программ. Дело в том, что в агробизнесе очень много устаревших нормативов и недоразработанных технологий, формально это не относится к задачам страховщиков, но им трудно без этого работать. Например, требуется выработать критерии опасных гидрометеорологических явлений, нужно создавать нормативы использования космического мониторинга во избежание постоянных споров страховщиков со страхователем и т.д. Понятно, что засуха в Поволжье и в Краснодарском крае – это несколько разные явления. Но нормативно установленных критериев в этой области нет. Их вообще-то должны были бы разработать не страховщики, а Минсельхоз совместно с Росгидрометом, но на это постоянно не хватает денег. Поэтому страховщики готовы это профинансировать за счет части инвестиционного дохода. Думаю, это станет хорошей мерой для того, чтобы ускорить разработку нормативов и требований, которые необходимы рынку для нормальной работы.

Как отмечалось выше, поправки уточняют также перечень страхуемых рисков, расширяя ответственность страховщиков. Добавляются такие риски, как наводнение, оползень, подтопление и паводок. В части последнего риска мы настаивали на уточнении либо исключении его из закона, потому что паводок – ежегодное явление, происходящее во всех регионах на каждой реке, оно не носит характер случайного и не подлежит страхованию.

Представители власти мотивировали включение этого риска в том числе тем, что у нас сейчас по агрострахованию не очень высокий уровень выплат. И действительно, последние 3 года (за исключением Дальнего Востока и Алтая), по агрострахованию не было катастрофических событий макрорегионального масштаба, аналогичных засухе 2010 года. И что, страховщикам нужно для улучшения показателей организовать крупномасштабную засуху?

Вероятно, она и сама не заставит себя долго ждать, ведь убытки в новом виде страхования – вопрос времени?

Естественно. Практически во всех странах статистика такова: 3-4 года уровень выплат незначительно колеблется вокруг 50 %, но потом случается явление катастрофического масштаба, и выплаты существенно превышают премии. Например, в США в 2009-м уровень выплат составлял около 65%, в 2010-м снизился до 55%, но при засухе 2012 года зашкалил за 150 %. Аналогичная ситуация наблюдалась в Аргентине, где в 2010-м выплат практически не было – около 10%, в 2011-м они едва превысили 50% от премии, а в 2012-м превзошли премии в полтора раза. В Китае, где субсидируемое агрострахование только развивается, уровень выплат еще ни разу не достиг 70% с 2008 года, но идет его плавное повышение.

В этом и состоит идеология катастрофического страхования – дать страховщикам накапливать финансовые ресурсы, формировать страховой фонд для выплат в чрезвычайной катастрофической ситуации. Как это работает, показало наводнение на Дальнем Востоке в 2013 году, где уровень выплат по региону превысил 1000 %. Мы часто приводим этот пример, потому что это мини-модель того, как работает система катастрофического страхования, введенная с 2012 года. Так вот, по хозяйствам, которые были застрахованы, видно, что система работает, и работает прекрасно. Только застрахованных площадей там было очень мало.

Как осуществляется работа по поручению Президента Правительству и Минфину РФ до 1 февраля 2015 года подготовить предложения по организации страховой защиты в аграрном секторе и страхования жилья граждан?

Все консолидированные предложения НСА представил в соответствующие ведомства. Они содержат ряд конкретных предложений и отражают четкую позицию страхового сообщества, согласно которой необходимо, с учетом международной практики агрострахования, не сворачивать начатую работу по формированию нашей системы, а продолжать ее.

Не секрет, что звучат высказывания о том, что система работает плохо, что невостребованность страхования связана с неправильно выбранной моделью, что нужно взять другую модель. Я с ними категорически не согласен: какая бы ни была модель, на первом этапе она всегда будет невостребованной, тем более в ситуации, когда у аграриев дефицит средств на страховые платежи. С учетом этого мы и сформулировали наши предложения. А окончательный документ будут формировать министерства и ведомства.

Каков уровень освоения бюджетных субсидий на страхование с господдержкой в 2014 году и какую сумму бюджет готов выделить на 2015 год?

В проекте бюджета на 2015 год заложено 5 миллиардов рублей на страхование урожая и 1,4 миллиарда – на страхование животноводства, то есть заложено увеличение на 400 миллионов именно по животноводству.

Оценочно, уровень освоения средств 2014 года на 15 октября составлял 70-75 %. Но эти цифры не показательны, поскольку окончательное освоение средств зависит еще и от механизма быстрого перераспределения между регионами. Есть регионы, которые хронически не осваивают и делают все возможное, чтобы не осваивать средства субсидий, например, Алтай. А есть регионы, где денег не хватает, и они просят дополнительные средства. Например, это Ставрополь, где агрострахование идет очень активно. Соответственно, от того, насколько оперативно будет произведено перераспределение, зависит окончательный уровень освоения средств. Я думаю, что на конец 2014 года средства будут освоены на 90-95 %. Собственно, это подтверждается недавним распоряжением Правительства РФ, которым средства страховой субсидии перераспределены между регионами. На страхование растениеводства направляются все запланированные средства в размере 4,997 млрд. руб. На страхование сельхозживотных расходуется приблизительно половина запланированной суммы, но это новое направление страхования, которому всего один год.

Я бы особо подчеркнул, что Минсельхоз в текущем году многократно усилил свою активность по работе с регионами в части развития агрострахования, участвует в конкретных мероприятиях, постоянно напоминает о необходимости страхования. И большинство регионов уже приняли это к реализации. Раньше регионы оправдывались: «Хозяйства не хотят страховаться». Но и во всем мире поначалу страховаться никто не хотел, везде элемент косвенной принудительности на начальных этапах развития агрострахования был неизбежен. Это потом, спустя некоторое время, страхователи понимают, насколько это в их интересах.

Как Вы оцениваете итоги развития страхования с господдержкой в сфере животноводства за более чем годовой период, какие успехи и проблемы есть в этом сегменте?

Страхование животных стало одним из главных факторов резкого роста в 2014 году агрострахования вообще – на 35,6%. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года совокупный портфель компаний НСА по субсидируемому страхованию животных вырос пятикратно. Данный вид страхования будет все более востребованным в связи с тем, что поголовье сельхозживотных, как правило, является предметом залога при получении кредитов. В 2014 году произведена первая крупная выплата по страхованию животных на условиях господдержки – по гибели свиней от АЧС в Тульской области, на 156 млн. рублей.

В страховании животных наиболее выпукло проявляется проблема необходимости сочетать агрострахование с господдержкой и так называемое «коммерческое» страхование. В 2015 году НСА будет активно разрабатывать и выносить на согласование страховые продукты и «пакетные предложения».  Сейчас по страхованию с господдержкой и без нее покрываются разные риски, могут быть разные периоды страхования (так, период кредитования может не совпадать с требованиями нормативной базы по субсидируемому страхованию). Нужно найти технологические решения, которые бы упростили для агрария процесс страхования. Страховые компании также заинтересованы, чтобы оба вида сочетались, дополняли друг друга и давали возможность формировать единый пакет документов, подаваемых аграрием в банк для получения кредита.

Страхование животных – очень непростой вид для страховщиков, он характеризуется крупными страховыми суммами и крупными выплатами. Кроме того, добавляет трудностей фактор африканской чумы свиней (АЧС), уже был ряд крупных выплат. На страховании животных страховщику можно и хорошо заработать, а можно и получить огромные убытки.

В отличие от животноводства, по страхованию урожая есть более-менее наработанная статистика, и у большинства крупных страховщиков уже учтена региональная специфика. Какие бы золотые горы им не сулили, они не активны в ряде регионов, зная и статистику, и уровень коррумпированности местных чиновников, и отсутствие там какого-либо контроля за соблюдением агротехнологий.  Я вообще считаю, что, если страховщик осторожен в выборе регионов и сельхозкультур, – это признак серьезного подхода к агрострахованию. А вот в животноводстве такой полной и ясной картины у страховщиков пока нет.

В целом, мы очень довольны развитием страхования в животноводстве, но при этом понимаем, что для страховщиков нужна дополнительная технологическая работа во избежание крупных убытков.

А «агроюристы» до животноводства еще не добрались?

Нет, пока по животноводству мы активности юристов не видим, они действуют по страхованию урожая. В отличие от ОСАГО, в агростраховании крупные выплаты, и мошенники под видом юристов активно сюда устремились. Они, например, восстанавливают срок исковой давности (например, предъявляют требования по убыткам 2008 года). Нередки случаи двойной выплаты – страховщику, который этот убыток уже оплатил, суд присуждает сделать выплату еще раз. Боюсь, что появление аналогичных прецедентов по страхованию животных – вопрос времени. НСА в будущем году уделит особое внимание решению данной проблемы.

Что изменилось в ситуации с компанией РСТК, у которой была проблема неплатежей в адрес ряда организаций, в том числе НСА?

Как я уже говорил ранее, компания РСТК являлась членом НСА и была исключена из Союза за неуплату членских взносов. Чтобы взыскать задолженность по членским взносам, нам пришлось обратиться в суд (сумма не очень значительная – порядка 900 тысяч рублей), но компания пока не заплатила и по решению суда. На РСТК заведено множество исполнительных производств, поэтому единственным способом получить с них деньги было подать иск о банкротстве компании, и мы его подали месяц назад. Теперь остается только ждать, либо они заплатят деньги сами, либо будет идти процедура банкротства. По нашей информации, наш иск – это не самая большая проблема этой компании, к ним есть более серьезные претензии.

Как, на Ваш взгляд, развивается сельхозстрахование, осуществляемое без государственной поддержки – добровольное и реализуемое по требованию банков?

Страхование без господдержки последние два года падало с темпами 5-10 % в год, и в настоящее время сборы не превышают 2 миллиардов рублей. Положительную динамику мы впервые увидели по итогам 9 месяцев 2014 года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года – данный рынок вырос на 8,5%.

Что же касается страхования при банковском кредитовании, это направление развивается, но достаточно медленно – хотя по сравнению с 2012-2013 годами. 2014-й в этом смысле был более удачен.

Уже в 20-25 регионах четко обозначен курс на мобилизацию аграриев, с помощью местных Минсельхозов, к участию в агростраховании – их агитируют, убеждают, а в некоторых местах и косвенно вынуждают. Это оказывает влияние и на рынок добровольного агрострахования.

С чем связан рост за последний отчетный период?

Прежде всего, с динамикой самого агросектора в связи с программами импортозамещения, с санкциями. Агробизнес растет, и развивается он, в основном, за счет заемных средств, а когда банки кредитуют, требуется и страхование залога, и другие виды. Но сказать, что мы увидели качественный рост, что почувствовали, как аграрии развернулись к страхованию, даже без господдержки, я не могу. Это вопрос ментальный, для изменений требуются годы. Я говорю сейчас о реальном страховании – к сожалению, в некоторых регионах еще сохранилась практика «схем», хотя перспектив у этой практики нет в связи с законодательными изменениями и позицией регулятора.

В чем еще выразилось влияние санкций?

Непосредственно на наше агрострахование санкции никакого отрицательного влияния не оказали.

Можно с уверенностью сказать, что при всех минусах, которые мы многократно обсуждали, такой развитой системы агрострахования, как в России, нет больше ни в одной стране на постсоветском пространстве, даже в Казахстане, где это обязательный вид. И у наших коллег из СНГ, находящихся на начальном этапе развития своих систем, есть большой интерес к нашему опыту. С многими из них у НСА есть очень хорошие контакты.

Что касается перспектив, то те вложения, которые запланированы по госпрограммам в развитие отечественного сельского хозяйства, неизбежно приведут к необходимости страхового сопровождения этих проектов и, как следствие, к росту доли агрострахования на российском рынке – как с господдержкой, так и без государственных субсидий. Растет не только число операций, но и стоимость – за счет того, что растет цена основных продуктов (зерна, продукции масличных культур и пр.)

В этом смысле, взгляд в будущее у нас позитивный. Стратегически мыслящие страховщики понимают, что при всех рисках ситуации, уходить из сектора агрострахования не нужно. Можно выжидать, выбирать виды или регионы, но уходить совсем не следует – так поступают «Росгосстрах», «Ингосстрах», «АльфаСтрахование» и другие.

Некоторое время назад НСА озвучивал намерение вступить в международное объединение союзов агростраховщиков – чем закончилась проработка этого вопроса и что может дать России членство в подобной организации?

Мы вступили в Международную Ассоциацию Агростраховщиков (International Association of Agriculture Production Insurers, AIAG) в мае 2014 года. Честно скажу, меня удивила мощь этой организации и то, до какой степени влиятельны агростраховщики. В ряде стран (например, в США и Канаде) они могут серьезно влиять на политику государства в аграрном секторе. И западные коллеги проявляют и реальную доброжелательность, и живой интерес к тому, как агрострахование развивается в России.

Среди стран, представленных в рамках Ассоциации, конечно, наблюдаются какие-то общие подходы к организации агрострахования – разделение риска между государством и страховщиками, частно-государственное партнерство, формирование фондов, ежегодные проверки достаточности тарифов и субсидий и пр. Но в мире нет единообразия агрострахования, каждая страна развивает систему самостоятельно. Иногда нам говорят – давайте возьмем испанскую или турецкую модель, и все сразу будет отлично. Однако основной урок, который можно почерпнуть из опыта других стран, - это то, что каждая строила собственную модель сама, исходя из специфики своего сельского хозяйства. Президент AIAG Курт Вайнбергер при личной беседе мне сказал по этому поводу: «Не ищите, у кого что скопировать, делайте свое. Вы – такая большая страна с таким большим агробизнесом, что вам не надо ничего копировать».

Я верю, что мы сможем построить развитую систему агрострахования, у нас просто нет другого выбора. Но сама модель должна быть российской.