Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Коммерсантъ, приложение, 11 ноября 2009 г.

Катастрофические убытки разрушения плотины страховать бессмысленно

Интервью начальника департамента корпоративных финансов ОАО «РусГидро» Сергея Теребулина

1262 просмотра

BUSINESS GUIDE: Во сколько компания оценивает причиненный ущерб и за счет каких средств предполагается восстановление станции?

СЕРГЕЙ ТЕРЕБУЛИН: Понятие ущерба в его страховой трактовке и объем затрат на восстановление Саяно-Шушенской ГЭС — это в принципе разные деньги. Любая страховка должна по определению покрывать реальный ущерб, то есть ту сумму затрат, которая была бы нужна, чтобы привести имущество в состояние непосредственно на момент страхового случая. В данном случае речь идет о турбинах, изготовленных в 70-е годы. Естественно, когда будут устанавливаться новые турбины, уже модернизированные и более эффективные, они будут дороже. В этом смысле уже неоднократно звучавшая цифра 40 млрд рублей — это максимальная оценка полной величины расходов. Но станция будет восстановлена не в первозданном виде: оборудование будет новым.

Было принято решение о том, что четыре агрегата будут сначала отремонтированы, а потом заменены на новые. Давайте посмотрим на эту ситуацию в страховой плоскости: если какое-то имущество можно отремонтировать, то страховая выплата, как известно, покрывает только стоимость ремонта. Дальнейшая замена отремонтированных агрегатов на новые — это решение собственника модернизировать оборудование, сделать его более эффективным, повысить безопасность. Но это не имеет отношения к страхованию.

BG: Тем не менее страховой выплаты на восстановление станции не хватит.

С. Т.: Страховая выплата не покрывает стоимости всего восстановления, и у нас для этих целей есть ряд других источников. Это собственные средства, которые мы зарабатываем на рынке, продавая электроэнергию. Это кредиты, возможность привлечения которых сейчас обсуждается с рядом российских банков и ЕБРР. Это допэмиссия, возможность которой сейчас прорабатывается на уровне Минфина и Министерства энергетики. Еще у нас есть определенный запас в виде так называемых казначейских акций, оставшихся в ходе последней проведенной допэмиссии. Пока предполагаемый объем кредитования на следующий год — порядка 7-8 млрд рублей.

BG: Сколько могут составить потери от простоя станции?

С. Т.: По нашим оценкам, компания недополучает порядка 1 млрд рублей ежемесячно.

BG: Почему конкурс по выбору страховщика на 2010 год был проведен до конца расследования причин аварии ГЭС?

С. Т.: Это простая коммерческая логика. Предположим, мы бы продлили результат конкурса. В итоге цена страхования была бы или ниже той, которую мы получили на конкурсе, или выше. Очень маловероятно, что она стала бы ниже — иначе откуда критика со стороны некоторых страховщиков? Таким образом, она могла бы оказаться только выше. А здесь возникает резонный вопрос: в чем же мы бы выиграли? Сейчас мы нашли страховые компании, которые понимают, что этот убыток произошел, оценили его, переговорили со своими перестраховщиками и нашли способ, как обеспечить размещение, полностью покрывающее имущественный комплекс без роста страховой премии. Зачем же нам было подвергать себя риску увеличения затрат на страхование?

Второе, еще более важное обстоятельство — безопасность. Саяно-Шушенская ГЭС — это комплекс, состоящий не только из самой станции. Там есть еще Майнская ГЭС — полноценная станция, которая продолжает работать. Там осталось административное здание, там есть открытое распределительное устройство, там стоит сама плотина Саяно-Шушенской ГЭС. Все это имущество должно быть застраховано. А продление конкурса и затягивание этого вопроса привело бы к очень высоким рискам разрыва в страховой защите.

BG: Были ли изменены условия страхования по сравнению с 2009 годом?

С. Т.: Совет директоров пока не утвердил страховщиков на следующий год. Могу сказать, что в части имущества уже в конкурсной документации были предусмотрены существенные улучшения страхового покрытия, например увеличение выплат на один страховой случай. Лимиты страхования ответственности, скорее всего, тоже будут увеличены, хотя авария на Саяно-Шушенской ГЭС пока показывает, что ущерб третьим лицам незначителен.

BG: Компания РОСНО участвовала в конкурсе?

С. Т.: Да, они подавали заявку, но по имуществу не победили. В заявке было указано, что предложение распространяется на все объекты, кроме Саяно-Шушенской ГЭС, а такое страхование в рамках конкурса не предлагалось. По другим лотам, например по ДМС, они выступили вполне достойно.

BG: Компания "Капитал Страхование" предложила наименьший тариф за свои услуги?

С. Т.: Из тех, кто включил в страховое покрытие Саяно-Шушенскую ГЭС, да. Кстати, этот тариф меньше, чем в 2009 году.

BG: А если бы закон об ОПО действовал на момент аварии?

С. Т.: Ровно в том виде, в котором он был принят в первом чтении? Лучше бы не стало. В законопроект заложено правило — общий лимит 6,5 млрд рублей, однако устанавливается предел выплат "в одни руки" — не более 500 тыс. рублей юридическому лицу и 600 тыс. рублей физическому лицу. Нам предъявлено две претензии — на 5,5 млн рублей и 26,8 млн рублей. Предложенных в законе выплат не хватило бы даже для покрытия таких незначительных в масштабе катастрофы требований. И это страхование?

Обязательное страхование точно было бы дороже, чем то добровольное, которое есть у нас сейчас. Я слышал, что оценочная величина страхового тарифа составляет 0,2%. Тот тариф, который мы сейчас платим по добровольному страхованию владельцев ГТС и опасных производственных объектов, не превышает 0,04%. Разница в пять раз, а покрытие хуже! Нам часто говорят: а что было бы, если бы разрушилась плотина? Ведь законопроект направлен на компенсацию пострадавшим именно в таких случаях. Давайте посмотрим. Существует декларация безопасности Саяно-Шушенской ГЭС, где написано, что в случае разрушения плотины ущерб составил бы 270 млрд рублей. Какая максимальная сумма прописана в законопроекте? 6,5 млрд рублей. Сопоставьте эти две величины — капля в море.

BG: То есть вы против обязательного страхования опасных объектов?

С. Т.: На Саяно-Шушенской ГЭС произошло самое страшное, что может случиться, если плотина остается цела,— потеря всех гидроагрегатов. При этом величина ущерба третьим лицам — единицы миллионов рублей. Нас же хотят заставить застраховаться на сумму, которая слишком велика в сравнении с разумно ожидаемым ущербом и экстремально мала в сопоставлении с катастрофическими убытками. При этом катастрофические убытки разрушения плотины страховать, скорее всего, вообще бессмысленно. Любая плотина проектируется и строится только в том случае, если это безопасное сооружение. Разрушение плотины, согласно декларации безопасности, происходит реже, чем один раз в 10 тыс. лет. Подумайте, сколько денег будет необходимо заплатить страховым компаниям за этот период! И при этом даже не предлагается достойного страхового покрытия — в случае с Саяно-Шушенской ГЭС, на которую так часто ссылаются, собственное удержание "РусГидро" составило бы 263,5 млрд рублей из 270 млрд — 97,6%! Это не страхование, это что-то другое.

Вот почему законопроект в том виде, в котором он сейчас есть, с точки зрения гидротехнических сооружений составлен не вполне корректно. Вы знаете, что мне ответил один из представителей страховщиков на парламентских слушаниях, когда я сказал, что затраты на страхование резко вырастут? Дословно — "делиться надо"! И тот факт, что этот закон лоббируют именно страховщики, показателен сам по себе. Можно посмотреть статистику по крупным страховым компаниям — соотношение выплат и премий по этим самым видам страхования 1 к 10. То есть собранная премия как минимум в десять раз превышает величину выплат, которую они произвели!

Закон, безусловно, нужен, в нем много позитивного. Но он должен учитывать специфику тех объектов, на которые распространяется; объединять плотины масштаба Саяно-Шушенской ГЭС и лифты (которые тоже являются особо опасными объектами) — это достаточно странный подход. ГТС надо вычленить в отдельную группу и для них отдельно принимать либо закон, либо правила страхования и правильно учитывать страхуемые риски с учетом декларации безопасности. Отдельно внимательно проработать вопрос о страховании катастрофических многомиллиардных рисков. Тогда, я думаю, закон будет сбалансированным и приносящим пользу как страховому сообществу, так и, что гораздо важнее, застрахованным.

Интервью взяла Марина КАДЫКОВА.

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »