Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Труд, 6 апреля 2001 г.

Cуд нескорый и неправый

Наконец 11 марта сего года городской суд Дзержинска вынес вердикт: Шевченко Юрий Николаевич приговорен к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества и отбыванием срока в исправительной колонии общего режима.
Фемида свое слово сказала. Однако, по мнению ряда юристов и авторитетных организаций, в данном случае восторжествовали не законность и справедливость, а правовой абсурд и ведомственные интересы, пресловутое стремление отстоять "честь мундира".

Не зная броду, вошли в воду
На одном из судебных заседаний произошел казус. Адвокаты подсудимого, пораженные элементарной безграмотностью и множеством арифметических ошибок в "Акте документального исследования", представленном суду его составителем — сотрудником налоговой полиции Н.Никитиным, спросили его, как мог появиться документ в таком виде. На что Никитин простодушно ответил, что он "русским языком владеет плохо" и попросил не задавать ему вопросов по основам страхового законодательства, ссылаясь на слабое знание предмета.
Именно недостаток специальных знаний у следователей в области страхового законодательства, считают юристы, изначально направил расследование по ошибочному пути. В данном случае нарушением законности налоговики посчитали общепринятую и давно устоявшуюся, вполне легитимную и стандартную систему страхования. Видимо, не ведали представители силового ведомства о том, что существуют определенные налоговые стимулы для развития страхового дела, закрепленные во множестве правовых актов. И, обнаружив эти стимулы в изъятых документах, решили "раскрутить громкое дело" и примерно наказать страховщиков. Заодно и продемонстрировать свое служебное рвение вышестоящим инстанциям. Мол, знай наших.
Но, как указывал классик, "к беде неопытность ведет". В данном случае, похоже, виновна не только неопытность. Уже упоминавшийся Никитин, исследуя изъятые документы, еще до возбуждения уголовного дела обвинил в своем "Акте" Юрия Шевченко "в уклонении от налогов" и в "отмывании денег", хотя никаких доказательств этого практически не привел.
Дальше — больше. Еще на стадии предварительного расследования в областную прокуратуру посыпались жалобы адвоката Сергея Антонова на многочисленные нарушения со стороны следователей. Дважды по этим вопросам его принимал прокурор области. Наконец и у прокурора терпение лопнуло, и он направляет начальнику регионального управления ФСНП специальное представление. Вот только некоторые выдержки из него:
"В деле нет сведений о времени поступления уголовного дела прокурору, следовательно, невозможно определить начало срока содержания обвиняемого под стражей".
"В ходе расследования дела установлены и другие многократные нарушения требований закона. В том числе и тот факт, что в качестве понятого, в нарушение требований ст. 135 УПК, участвовал муж следователя Топко Э.И.".
"В деле имеется протокол задержания Шевченко в качестве подозреваемого от 2.11.99 г., подпись отсутствует. Из его содержания видно, что Шевченко Ю.Н. фактически в соответствии с требованиями ст. 122 УПК не задерживался, права ему не разъяснялись".
"В силу ст. 69 УПК доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения".
Подобные замечания занимают аж 7 страниц убористого машинописного текста. А в заключение областной прокурор констатирует, что "многочисленные нарушения требований уголовно-процессуального законодательства следователями, отсутствие ведомственного контроля со стороны руководства УФСНП РФ по Нижегородской области, самоустранение от выполнения возложенных на них обязанностей привели к неоднократным обоснованным жалобам Шевченко Ю.Н. и его защитников".
Но и это еще не все. Многие нарушения просто не попали в официальные бумаги, о них мне рассказали адвокаты. Так, изъятые у подозреваемого документы были доставлены в следственный отдел в неопечатанном виде, в результате многие из них куда-то исчезли. Не был опечатан и компьютер, из которого якобы извлекли "страховую схему уклонения от налогов". Не были указаны даже номера его системного блока, перечень файлов и дат их формирования. Хотя, утверждают юристы, аналогичные изъятой схемы широко известны, и ничего, кроме показа выгод страхования, они, как правило, не содержат.

В плену у следствия
А что же судьи? Рассказывает руководитель группы защитников Юрия Шевченко московский адвокат Сергей Антонов:
— Еще в мае 2000 года перед началом судебного процесса Юрий Шевченко вне каких-либо процессуальных рамок был доставлен из следственного изолятора к председательствующему судье С.В.Кузоватову на беседу, хотя законом таких "приватных посиделок" не предусмотрено. Но если все же обвиняемый приглашается на такой разговор, то на нем обязательно должны присутствовать и адвокат, и секретарь. Так вот на этой встрече Шевченко было предложено отказаться от услуг московских адвокатов. Взамен судья пообещал быстро рассмотреть дело и вынести мягкий приговор с последующей амнистией. Тем самым он уже тогда проявил свою заинтересованность в вынесении обвинительного приговора. Однако Юрий Шевченко от сговора отказался и подал заявление об отводе судьи, но получил отказ. Другой пример. Когда подсудимому было разрешено высказаться по существу и содержанию обвинительного заключения, судья грубо прервал его, как только Шевченко отказался признать свою вину, то есть фактически лишил подсудимого законного права выразить свое отношение к документу. Возражения адвокатов на такой беспредел судья проигнорировал, и лишь позднее в результате настойчивых требований защитников их жалоба была приобщена к материалам дела.
Многих ошибок суд мог бы избежать, если бы, учитывая специфику рассматриваемого дела, внял просьбе адвокатов и согласился с проведением судебно-бухгалтерской или судебно-экономической экспертизы. Видимо, судьи настолько уверовали в непогрешимость следствия, что посчитали такую экспертизу зряшным делом. И напрасно. Защита по собственной инициативе обратилась за помощью к экспертам Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ и получили авторитетное заключение.
"В рассматриваемом случае, — говорится в нем, — использование налоговых льгот по страховым выплатам нельзя назвать неправомерной схемой, поскольку она реализовалась в рамках действующего налогового и гражданского законодательства.
Принцип льготного налогообложения и защиты интересов налогоплательщика от рисков содержится в НК РФ. Налоговый кодекс в статье 3 устанавливает, что ни на кого не может быть возложена обязанность уплачивать налоги и сборы в ином порядке, чем это установлено НК РФ. То есть страховые компании не должны отвечать по налоговым обязанностям своих клиентов — налогоплательщиков.
В действиях руководства предприятия не содержалось составов налоговых правонарушений, предусмотренных Налоговым законодательством, поскольку страховые выплаты физическим лицам по вышеназванным основаниям не подлежат налогообложению".
И следствие, и суд так и не смогли понять, что страховые выплаты при наступлении такого момента не являются доходами, облагаемыми налогами. В этом — корень судебной ошибки.
Но есть и другое. Не менее важное нарушение допущено судом уже при определении наказания подсудимому.
— Возьмем, например, — продолжает Сергей Антонов, — обвинение Юрия Шевченко по статьям 33, чч. 3 и 199, ч. 1 УК РФ. По ним, по мнению суда, Шевченко в 1996 году совершил серьезное преступление. Однако в действовавшем в то время УК РСФСР такой состав преступления вообще не был предусмотрен. В нем тогда содержалась лишь статья 162-2. Она устанавливала ответственность граждан за неуплату налогов в крупном размере без наказания в виде лишения свободы да еще подпадала под действие целого ряда актов об объявлении амнистии. Общеизвестно, что более строгий новый уголовный закон обратной силы не имеет.
Абсурдное решение суда, который применил в отношении подсудимого не действовавший в те годы этот правовой акт, может свидетельствовать либо о его предельно низкой квалификации, либо о целенаправленном характере процесса, либо о том и другом, вместе взятых.
Согласно приговору Юрий Шевченко обвиняется в получении крупной денежной суммы по нескольким "фиктивным" страховым полисам по доверенностям от страхователей и неуплате с этих средств соответствующего налога. Это уже абсурд в квадрате. Мало того, что человек денег не присваивал, ему еще вменяется в вину, что не заплатил с выдуманных следователями "преступных доходов" налог.

Есть честный судия. Он ждет
В Конституции РФ есть статья 52, которая гласит: "Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба". В обновленной России, несмотря на все несовершенства законодательства, добиться правды можно. Но чем возместить нравственный и физический ущерб, понесенный осужденным и его семьей? За год пребывания в тюрьме Шевченко получил туберкулез, стал инвалидом. Не измерить горе и переживания его жены и 17-летней дочери, лишенных опоры и кормильца. Они живут одной лишь надеждой, что непредвзятые, облеченные высокой властью люди все же разберутся в запутанном деле, и справедливость восторжествует. Не только по отношению к невинно пострадавшим, но и тем, кто в силу разных причин допустил судебный произвол.
P.S. Как только что стало известно, судебная коллегия по уголовным делам Нижегородского областного суда рассмотрела кассационные жалобы на приговор Дзержинского городского суда по делу в отношении Шевченко Ю.Н. и отменила приговор. Дело подлежит новому рассмотрению иным составом судей.
 
ЯНЧЕНКОВ В.