Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Ведомости, 29 ноября 2010 г.

Спорный вопрос: Игра в рулетку

2006 просмотров

После аварии на Саяно-Шушенской ГЭС наконец-то принят закон об обязательном страховании опасных объектов. Но смогут ли страховые компании помочь повышению безопасности ТЭКа?

Техногенные и экологические катастрофы случаются все чаще, авария на Саяно-Шушенской ГЭС (СШГ), вылившийся из хранилища глиноземного завода в Венгрии красный шлам, взрыв на шахте «Распадская», разлив нефти в Мексиканском заливе — только последние из списка. Размер убытков от аварий на промышленных объектах также постоянно растет. По данным МЧС, в год во всем мире происходит около 700 техногенных аварий, из них в России — 40-50, средняя сумма ущерба одной аварии — более $37 млн. Но это в среднем. Только что подсчитанные убытки от аварии на СШГ составляют 37,7 млрд руб., а на ликвидацию последствий аварии в Мексиканском заливе у компании British Petroleum (BP) ушло более $11 млрд. При этом BP последние годы предпочитала не страховать свои промышленные риски, говорит Вадим Янов, председатель правления страховой компании «СОГАЗ».

В России после аварии на СШГ, крупнейшей за последние годы, стало очевидно, что необходимо принятие закона об обязательном страховании опасных объектов. Закон, работа над которым началась еще в 1998 г., вступит в действие 1 января 2012 г. Он обяжет владельца опасного объекта застраховать гражданскую ответственность за причинение вреда в результате аварии на сумму от 10 млн руб. до 6,5 млрд руб. Новый вид обязательного страхования займет не менее 30% рынка страховых услуг, по оценкам директора департамента стратегического анализа финансовых рынков консалтинговой компании «Мариллион» Яны Мирошниченко, это от 80 млрд руб. до 120 млрд руб. в год страховых сборов.

Рискуют другие

В этом году объем собранных страховщиками премий увеличится примерно на 7%, до 550 млрд руб., но все равно будет на 1% уступать показателю 2008 г., прогнозирует «Эксперт РА». Не приносят прибыли даже такие доходные до кризиса виды страхования, как автокаско, страхование имущества юридических лиц от огня и иных рисков и ОСАГО. Но в 2012 г. со вступлением в силу закона о страховании ответственности эксплуатантов опасных объектов (ОПО) и других мер по стимулированию спроса на страхование начнется новый этап бурного роста страхового рынка, уверен заместитель гендиректора «Эксперт РА» Павел Самиев.

Правда, страховые компании считают, что пока рано радоваться открывающимся перспективам. Суммарный капитал трех крупнейших страховых компаний страны — «СОГАЗа», «Ингосстраха» и «Альфа Страхования» — 38,1 млрд руб., и они смогли бы втроем покрыть убытки от аварии на СШГ, говорит Янов, но больше рисков они не могли бы на себя взять.

Страховому рынку необходимо задуматься над докапитализацией, считает замруководителя Федеральной службы страхового надзора Олег Пилипец. Совокупный объем резервов страхового рынка по итогам первого полугодия 2010 г. составил 264 млрд руб., уставного капитала — 146 млрд руб.

Вместе с тем совокупный объем рисков по обязательному страхованию ответственности владельцев ОПО (к их числу относятся большинство предприятий ТЭКа) после вступления соответствующего закона в силу в 2012 г. Дмитрий Малышев, директор по страхованию корпоративных клиентов компании «СОГАЗ», оценивает в 6,5 трлн руб. Если сравнить капитализацию даже самых крупных игроков российского страхового рынка с рисками, которые страховые компании на себя смогут принимать, — это всего 5-6%, делится он.

При этом емкость зарубежного и российского рынков энергетического страхования различается в разы. Емкость зарубежного рынка, по оценкам брокера Willis, для российских энергетических рисков $1,5-2 млрд. Емкость российского рынка — $100 млн. При этом собственное (нетто) удержание крупных российских страховщиков в основном не превышает $10 млн по каждому риску.

Симптомотично, что «СОГАЗ» сократил секьюрити-лист российских перестраховщиков в четыре раза, как сообщил Дмитрий Малышев. По его словам, это сокращение вызвано снижением капитализации страхового рынка. «Мы не уверены в компаниях, которые были убраны из секьюрити-листа», — отметил он на конференции.

В ближайшее время капитализация российского рынка страхования вряд ли резко возрастет, поэтому с введением в действие закона «Об обязательном страховании и ответственности на опасных производствах» будет увеличиваться и доля рисков, отданных в перестрахование, уверен Петер Мюллер, генеральный представитель компании «Мюнхенское перестраховочное общество» в странах СНГ.

Перестрахование будет на Западе, прогнозируют участники специальной страховой сессии в рамках форума «Ведомостей».

Вариантом решения проблемы возмещений могло бы стать создание государственной перестраховочной программы. Объекты энергокомплекса имеют стратегическое значение для экономики РФ, государству так или иначе приходится финансировать работы по устранению последствий техногенных катастроф, обращает внимание Александр Пономарев, заместитель генерального директора «Каннингем Линдсей Раша».

Страхование не только от аварий

Страхование — не только снижение финансовой нагрузки на компанию при наступлении аварийной ситуации, но и важный инструмент для поддержания бизнеса. Европейская статистика страховых случаев показывает, что 40% предприятий оказываются банкротами сразу же после серьезного пожара на предприятии. Из оставшихся 60% порядка трети заканчивают свою деятельность в течение года, говорит директор по урегулированию убытков «СОГАЗа» Владимир Козлов. Страхование позволяет в случае аварии сохранить бизнес, не отказываться от планов развития предприятия, защитить потери предприятия от простоя во время ремонта, добавляет он.

Но в то же время для компаний нет смысла страховать системные риски (мелкие постоянно возникающие убытки), когда деньги все время перетекают со счета компании на счет страховой организации и обратно, считает Дмитрий Малышев. Сейчас многие берут эти риски на себя, а высвободившиеся средства тратят на техническое перевооружение. Таким образом страхуются только катастрофические риски.

Роджер Торберксон, управляющий директор консалтинговой компании Agder Offshore, обращает внимание на то, что часто в мировой практике недостаточно оцениваются риски по худшему сценарию. Так, не стоит забывать, что существуют неопытные подрядчики, новые методики и техники строительства. При приемке объекта необходимо всегда заново проводить оценку рисков и тщательно прописывать, что нужно сделать, чтобы снизить рисковый профиль. Нужно также ответить на вопрос, какие меры принять в случае, если риск особо вероятен.

Денис Федоров, генеральный директор «Газпром энергохолдинг», призвал страховые компании задуматься о незащищенности энергокомпаний от инвестиционных рисков. В настоящий момент не существует продуманного механизма контроля и эффективных санкций за срыв сроков введения объектов подрядчиками. Задержка сроков ввода энергообъекта до одного года влечет потенциальные убытки около 15% от стоимости проекта, подсчитали в «Газпром энергохолдинге».

Петр Судоплатов, директор департамента страхования промышленных и энергетических рынков страхового брокера «Виллис СНГ», также считает, что инвестиционный риск станет одним из важнейших в ближайшее время. Он говорит, что практически по всем текущим проектам в поле его видения идут задержки ввода в действие. Прекрасную перспективу для страховых компаний он видит в разработке шельфовых месторождений. Век легкой нефти, которую Россия еще пока добывает в Западной Сибири, скоро закончится. И единственная возможность сохранить объемы добычи — это разработка шельфовых месторождений, говорит он. Оцениваемый объем инвестиций в разведку и разработку месторождений — $310 млрд. Это колоссальный объем строительства и инвестиций, которому необходима оценка финансовой составляющей проекта, возврата капитала, других финансовых параметров, в том числе рисков. Причем рисков не только на случай того, что что-то утонет, сломается или сгорит, уверен Судоплатов, а рисков состоятельности и успешности проекта в целом, оценка юридической стороны вопроса — заключение соглашения о разделе продукции.

Сколько стоит имущество?

Обычно предприятия страхуются от всех рисков, говорит Малышев: хотя многие компании уже начинают смотреть, не целесообразно ли провести отбор. Но тогда может возникнуть другая проблема — определить, что было застраховано, что не было. «Мы сами сталкивались с подобными трудностями», — делится опытом Малышев и рекомендует отбор не проводить.

Самый частый вид страхования — имущественное, и клиенты часто проводят предстраховую оценку имущества, чтобы была возможность получать адекватное страховое возмещение, говорит Малышев. Конечно, и энергохолдингу, и страховой компании хотелось бы застраховать имущество по полной восстановительной стоимости, но это запрещено законодательством, сетует он: «Мы можем страховать только по рыночной стоимости, хотя тогда клиент мог бы получить значительное возмещение, а страховая компания могла бы адекватно перестраховать риски».

Некоторые компании до сих пор оценивают имущество по балансовой стоимости, которая совершенно не соответствует фактической, отметил Владимир Звягин из Всероссийского союза страховщиков. Например, возмещение убытков на СШГ, имущество которой оценивалось по балансовой стоимости, составляло 12-13% от фактического ущерба, полученного компанией «РусГидро» после этой катастрофы. Однако рынок электроэнергетики является регулируемым, существует норматив повышения цен на следующий календарный период, и поэтому предприятия не могут все свои затраты, в том числе и на страхование, покрыть за счет тарифа. Процесс перехода от страхования по балансовой стоимости к страхованию по восстановительной стоимости может привести к росту страховой премии, которую Федеральная служба по тарифам не согласится внести в тариф, говорит Звягин. Кроме того, отдельная проблема — определение рыночной стоимости, добавляет он.

Адекватно определить рыночную стоимость страхуемого имущества могли бы сюрвеи, которые используются при перестраховании, уверен Звягин. Сюрвейер осуществляет независимый контроль на объекте за поставкой оборудования, проведением работ и является тем человеком, который может остановить проект, говорит Петр Судоплатов, он выдает разрешительный сертификат, без которого страховое покрытие не будет действовать, а подрядчик не имеет права продолжать работы. Обязанность сюрвейера — соблюсти все требования по безопасности объекта, добавляет он. Но и тут есть свои сложности: подрядчик понимает, что действия сюрвейера делают процесс менее рентабельным, оператор и исполнительные лица у операторов и заказчиков также заинтересованы в том, чтобы отчитаться перед руководством как можно быстрее. Поэтому не всегда складывается конструктивный диалог с инженерами, происходит получение нужной информации, ее оценка, вынесение рекомендаций с просьбой, добавляет Судоплатов. Результат — отсутствие покрытия, и вопрос, который, вероятно, нужно задавать руководству операторов или заказчиков о безопасности реализации того или иного проекта.

Нет стандартов

Еще одна проблема в области предоставления страховых услуг предприятиям ТЭКа лежит в сфере стандартов. Сейчас каждое предприятие отрасли самостоятельно определяет, что и как страховать. Но из-за подверженности энергетических объектов различным рискам и их высокой убыточности минимальные требования страховой защиты предприятий ТЭКа должны быть стандартизированы, считает Владимир Звягин. При поддержке Минэнерго уже создана рабочая группа по разработке требований к страховой защите предприятий [«Ведомости»: ее возглавляет Звягин]. Для унификации требований все предприятия должны проходить предстраховую экспертизу рисков, или сюрвеи, уверен Звягин. Эта процедура нужна для адекватной оценки и надежного перестрахования, соглашается Малышев, однако в России рынок сюрвеев достаточно ограничен, хотя начал активно развиваться.

Звягин рассказал, что рабочая группа уже разработала первый вариант единых стандартов страхования в ТЭКе, который сейчас рассматривается на предприятиях, в правительстве, комитете по энергетике Государственной думы. Но сроки их принятия пока трудно прогнозировать.

Вадим Янов обращает внимание и на еще одну проблему в российском законодательстве, регулирующим госзакупки и распространяющимся на большинство предприятий ТЭКа. Сегодняшнее законодательство поощряет ценовую конкуренцию между страховщиками. «У нас есть конкретные примеры, когда стоимость перестраховочной защиты на Западе оказывалась в десятки раз выше, чем те тарифы, с которыми российские страховые компании выигрывали конкурсы. Необоснованная тарифная политика, объяснимая желанием любой ценой “отгрызть” клиента у конкурирующей компании, приводит к сложностям при последующем размещении риска на перестраховочном рынке. В конечном итоге многие страховые компании просто не в состоянии обеспечивать застрахованные объекты реальным страховым покрытием, поскольку принимаемые ими на страхование риски нигде не могут быть перестрахованы. Здесь принцип такой: если вдруг произойдет серьезный убыток, то страховая компания, а возможно, и сам страхователь, просто обанкротятся. А если не произойдет, то всем будет хорошо. Но это уже не страхование, а игра в рулетку», говорит он.

Страхователю нужно более ответственно подходить к безопасности объекта еще до страхования, уверен Алексей Лебедев, генеральный директор «Мэтьюс Дэниел Интренэшнл (Рус)». Думать, что страховщик будет нести ответственность за все, что произошло, неверно, поэтому главный совет страхователю — действовать так, как если бы защиты не было, и тогда все будет в порядке, призывает он.

Зачем нужны лосс-аджастеры

Игроком страхового рынка постепенно становится аджастер (adjuster – настройщик, сборщик, оценщик), поскольку в мире все больше рисков передается в перестрахование. Лосс-аджастер является независимым специалистом по урегулированию убытков от имени страховщика. Их задача в определении причин убытка и подтверждении того, что убыток является страховым случаем; также они составляют отчет об убытке для страховщика, где указывают размер убытка и рекомендуют его оплату страхователю. На российском рынке лосс-аджастерам еще необходимо стать официальными фигурами, иметь законодательно закрепленные права и обязанности, говорит Александр Пономарев, заместитель генерального директора «Каннингем Линдсей Раша».

Серафима СМИРНОВА, Мария ШПИГЕЛЬ, для Ведомостей
Приложение «Форум»

В материале упоминаются: Компании, организации: Cunningham Lindsey Russia (Канингэм Линдсэй Раша) 16 Matthews Daniel International (Rus) (Мэтьюс Дэниел Интернэшнл (Рус)) 9 Munich Re (Muenchener Rueckversicherungs AG, Мюнхенское перестраховочное общество) 827  Willis Group 101  АльфаСтрахование 13921 Виллис СНГ, СБ 38 [РК Страховой Брокер 3] Всероссийский союз страховщиков (ВСС) 12286 Государственная Дума Российской Федерации (Госдума РФ) 14952 Ингосстрах 14156 Мариллион 83 СОГАЗ 9692 Федеральная служба страхового надзора (ФССН) 3518 Эксперт РА 6008 Персоны: Звягин Владимир Козлов Владимир Владимирович Лебедев Алексей Валерианович Малышев Дмитрий Владленович Мирошниченко Яна Сергеевна Мюллер Петер  Пилипец Олег Олегович Пономарев Александр Самиев Павел Александрович Судоплатов Петр Янов Вадим Эдуардович

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »