Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Эхо Москвы, 15 февраля 2012 г.

Фактор риска. Страхование клинических исследований

2324 просмотра

Гости: Дмитрий Шишкин, начальник отдела страхования гражданской ответственности ОСАО «Ингосстрах» Светлана Завидова, Исполнительный директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям Ведущие: Алексей Дыховичный, ведущий эфира на Эхо Москвы

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: В столице 11 часов 14 минут. Добрый день! Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». У микрофона Алексей Дыховичный. Дмитрий Шишкин, начальник отдела гражданской ответственности компании «Ингосстрах», у нас в гостях. Дмитрий, здравствуйте!

Д. ШИШКИН: Здравствуйте!

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Здравствуйте! Светлана Завидова, исполнительный директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям. Мы ее ждем. Она, по последней информации, должна добраться. Пользуйтесь общественным транспортом сегодня. Только метро. Не наземным. Это я говорю и от себя тоже.

Д. ШИШКИН: Согласен. Ехал тоже на метро.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Жуткие пробки. Вы вовремя успели. Страхование клинических исследований. Так звучит тема нашего эфира. Работают смс. +7 985 970 45 45. Вы можете присылать свои вопросы. Я правильно понимаю, что мы говорим о клинических исследованиях? То есть любой медицинский препарат перед тем,как оказаться в аптеке…

Д. ШИШКИН: Да. Перед тем как оказаться в аптеке, должен пройти исследования, то есть нужно понять эффективен ли он, безопасен ли он, в каких дозах его следует применять.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это все понятно. А причем здесь страхование?

Д. ШИШКИН: Соответственно, так как препараты исследуются новые, инновационные, их только что изобрели, нужно понимать, что есть риски их применения. Когда человек их принимает, когда он абсолютно не изучен, может что-то произойти. Все люди разные, у всех абсолютно свой организм, и что-то может случиться.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Побочные эффекты неизбежны.

Д. ШИШКИН: Да. Побочные эффекты. Их предсказывают. Но всегда могут быть побочные эффекты, которые могут быть неизвестны и о которых даже не думали, что они могут появиться на каждом конкретном организме. И соответственно, потенциально такое исследование может причинить вред пациенту.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Страхуется здесь кто?

Д. ШИШКИН: Пациент, человек…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть не пациент даже, а испытуемый?

Д. ШИШКИН: Нет испытуемый говорит: «Не надо». Именно пациент.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ,: Пациент.

Д. ШИШКИН: Да. Страхуется жизнь и здоровье пациента.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Страхуется, если это пациент, если это клинические испытания, то зачастую эти люди изначально больны. То есть это не здоровые люди пьют препарат, для того чтобы что-то понять, врачи , хотя такое наверное тоже существует.

Д. ШИШКИН: Здоровые тоже есть, но в России таких исследований практически не проводится только на НРЗБ.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть изначально эти люди больные?

Д. ШИШКИН: Да.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Причем зачастую, я так думаю, это люди, больные заболеваниями, при которых в другой ситуации страховая компания вообще не застрахует этого человека – онкология.

Д. ШИШКИН: Да. Онкологических больных достаточно много.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Вот, если человек просто онкологический больной, насколько я знаю, приходит в любую страховую компанию в России, то никогда он не получит страховку, по крайней мере, по основному заболеванию - это точно.

Д. ШИШКИН: Ну да. Я с вами соглашусь. Ну тут ситуация в следующем, что есть какое-то общее течение болезни, которое врачи его понимают, могут предсказать и так далее. И если вдруг случаются какие-то отклонения от этого общего, которые связаны с участием в исследовании, но они скорее всего будут связаны. Если случается резкое отклонение, то вот это и страхуется.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть страхуется именно реакция пациента на данный препарат.

Д. ШИШКИН: Да.

Д. ШИШКИН: На данные исследования.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Какие-то другие, то есть условно говоря, не дай бог, человеку кирпич на голову падает, то страховка не действует.

Д. ШИШКИН: Если он в это время пришел в медицинский центр, в больницу, именно для того, чтобы принять участие в исследовании, там на очередной визит, то можно сказать, что связь с исследованием есть. Потому что он пришел в больницу именно для этого, поэтому ситуация двоякая.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Если по основному заболеванию резко ухудшается состояние и приводит к летальному исходу, то здесь страховка действует?

Д. ШИШКИН: Да. Если по основному - то нет. Не действует. Потому что есть, к сожалению, такие исследования, которые направлены на,скажем так, облегчение ситуации пациента, то есть понятно, что ситуация в любом случае разрешится летально, но чтобы ему было легче, какие-то обезболивающие средства или что-то такое, поэтому разные есть исследования.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: С инструментом понятно. С сутью этой страховки более-менее - наверно существуют какие-то нюансы - но более менее я уяснил для себя, и думаю, что слушатели тоже поняли. Единственный вопрос остается. А зачем нужен этот инструмент? Для чего такой отдельно выделенный инструмент в страховании. Я слышал, что в России очень много проводится клинических исследований: медицинских, лекарственных препаратов, в том числе и западными компаниями. Это правда?

Д. ШИШКИН: Да это абсолютная правда.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет. Я не предполагал, что настолько много, что даже для такого очень-очень узкого, очень-очень специфического вида страхования, страховые компании, по крайней мере «Ингосстрах», крупнейшая российская страховая компания, одна из крупнейших, создала специальный инструмент. Животных у нас не застрахуешь, многие люди жалуются.

Д. ШИШКИН: Ну, тут не надо сравнивать. Во-первых, в России действительно страшный год.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Я ни в коем случае не сравниваю, я говорю о программах страховых.

Д. ШИШКИН: Ну, смотрите. Тут, скажем, это не только желание «Ингосстраха», это позиция государства. Каждый год Россия участвует в клинических исследованиях порядка ста тысяч человек.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сто тысяч человек?

Д. ШИШКИН: Да. Ну, при этом, это не такая большая сумма, число. Потому что, скажем, это всего лишь два процента от мирового уровня исследуемых.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Светлана Завидова подошла, исполнительны директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям. Светлана, здравствуйте.

С. ЗАВИДОВА: Здравствуйте.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Правильно ли мы вас представили?

С. ЗАВИДОВА: Да, конечно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Все верно. Вот мы как раз сейчас говорим именно о количестве клинических исследований. Я напомню, что Дмитрий Шишкин также у нас в гостях, начальник отдела гражданской ответственности компании «Ингосстрах». Он назвал цифру сто тысяч человек ежегодно - подвергается - плохое слово, да? - клиническим…

С. ЗАВИДОВА: Участвует, наверно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Участвует в качестве испытуемых, в качестве пациентов при испытании клинических препаратов, медицинских препаратов. Сто тысяч. Это много? Мало?

С. ЗАВИДОВА: Ну, для России это мало, несомненно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Мало?

С. ЗАВИДОВА: У нас даже цифры поменьше, где-то около шестидесяти тысяч. Тут сложно точно подсчитать, потому что одно число официально заявляется, другое реально потом включается. По сравнению с мировым рынком, в общем, это, конечно, мизер.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Ну, а если сравнить с Россией десятилетней давности или там с Советским Союзом?

С. ЗАВИДОВА: Нет, десяти летней давности, несомненно - процесс начался как раз лет пятнадцать назад, когда Россия начала включаться в международные исследования.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Я слышал… Вы сейчас или опровергните или подтвердите, что Россия идеальная страна для подобных исследований, потому что, во-первых, еще остались достаточно образованные врачи, с достаточной квалификацией, которые могут проводить эти исследования, во-вторых, уровень жизни, к великому сожалению, у нас не достаточно высокий, низкий и люди с охотой идут на эти исследования, потому что это шанс для кого-то, а для кого-то это деньги. Правильно ведь?

С. ЗАВИДОВА: Нет. На счет денег тут немножко не так обстоит дела, на самом деле, те факторы, которые вы назвали, все правильно, действительно, пациенты у нас достаточно хорошо включаются в исследования, именно из-за состояния общего системы здравоохранения, которое, к сожалению, не очень высокое. И из, в общем, большого желания врачей действительно участвовать потому, что это, помимо возможности заработать дополнительные деньги, конечно, включение в международный процесс. Для них это важно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: И достаточной квалификации врачей.

Д. ШИШКИН: Конечно-конечно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Я прошу прощения перед Гондурасом, но все-таки это не Гондурас.

Д. ШИШКИН: Что касается денег, вот часто звучат вопросы, в том числе от людей, которые потенциально рассматривают возможность такую заработать, к сожалению или к счастью, не знаю, как тут сказать, но заработать на клинических исследованиях участием фактически не получится. Оплата допускается фактически только в первой фазе, которая в России почти не проводится.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть здоровые добровольцы.

С. ЗАВИДОВА: Да, здоровые добровольцы, дальше идут фазы - вот то, в чем Россия, собственно говоря, активно достаточно участвует. Вторая, третья фаза - это уже конкретные пациенты, больные.

Д. ШИШКИН: Которые просто могут получить НРЗБ.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Очень любопытно почему первая фаза не НРЗБ.

Д. ШИШКИН: Это вопрос к нашему государству, они считают, что она слишком опасна, и вот на здоровых гражданах России ничего исследовать не хотят, чтобы кто-то исследовал. Вот. Может быть, ситуация поменяется, потому что эта точка зрения имеет свои…

С. ЗАВИДОВА: Ну, она несколько недальновидна, если мы посмотрим на международный процесс. Никто, конечно, такие вот ограничения просто необдуманно не вводит.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А где чаще всего проводят первую фазу?

С. ЗАВИДОВА: Поскольку она достаточно ограничена и количество пациентов, участвующих, небольшое - может речь идти о десятке человек, то, как правило, компании крупные, международные, в тех странах, в которых они базируются, то есть это страны Европы и США.

Д. ШИШКИН: То есть это высокоразвитые страны потому, что первая фаза это не то, что вот там…

С. ЗАВИДОВА: Нет смысла тратиться на логистику, на перевозку всего, то есть проще всего локально это провести.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему? Вот, что такого происходит вот в этой вот системе клинических испытаний, что потребовалось ассоциации организаций по клиническим исследованиям…

С. ЗАВИДОВА: Смысл объединяться?

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Исполнительны директор которой Светлана Завидова у на в гостях, страхование? Вот почему? Что там такого?

С. ЗАВИДОВА: Ну, скажем так, за последние полтора, да Дмитрий, года?

Д. ШИШКИН: Да.

С. ЗАВИДОВА: В общем, достаточно горячо было, не только в нашей сфере, а вообще на фармацевтическом рынке, в связи с серьезным изменением законодательства, и не всегда вот те нововведения, которые были сделаны, они были продуманы и гармонизированы с практикой, которая имеется международная. И поэтому рынок за прошлый год несколько раз стоял на грани выживания можно сказать. Потому что не продуманным нормативным актом фактически – ну, не только в системе страхования, хотя из-за страхования мы где-то, наверное…

Д. ШИШКИН: Месяца полтора стоял вообще.

С. ЗАВИДОВА: Я думаю, что больше потому, что там несколько было редакций, принимались документы, рынок стоял ждал, когда примут новые, потому что невозможно было работать, то есть полгода где-то ушло.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А страхование - требования закона? Российского закона.

Д. ШИШКИН: Да.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть это не западные компании, которые проводят исследования, требуют…

Д. ШИШКИН: Нет, они и так страховали, конечно.

С. ЗАВИДОВА: Они и так страховали, а теперь государство обязало всех в обязательном порядке и на определенных условиях, то есть это обязательный вид страхования.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но фактически ничего не изменилось? Или изменилось?

С. ЗАВИДОВА: Нет, изменилось, система ужасно усложнилась, и основная проблема, опять же, не был изучен международный опыт. Во всем мире компании страхуют свою ответственность и в рамках, если наступает какой-то случай с пациентом, соответственно, выплачивается возмещение. Дмитрий как раз вот как специалист по страхованию ответственности…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Страхует. Возмещается что?

Д. ШИШКИН: Возмещается тот же вред жизни, здоровью. Но у нас смотрите какая ситуация.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть платят человеку деньги?

Д. ШИШКИН: Да, все равно платят деньги пациенту, в любом случае.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это не медицинское страхование, когда ему обеспечивают лечение от лекарственных препаратов.

Д. ШИШКИН: Нет.

С. ЗАВИДОВА: Нет. Лечение ему тоже за счет этого вида страхования.

Д. ШИШКИН: Лечение за счет страхового выплат конечно. То есть, если у человека был НРЗБ заработок , то это деньги. Если ему надо лечится, то, пожалуйста, счета из больницы, оплатят.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Были ли уже какие-то выплаты у «Ингосстраха»?

Д. ШИШКИН: Да, выплаты были, и с принятием нового закона, скажем так, пошел рост выплат. Ну, вот последние выплаты буквально недавно мы заплатили, в начале этого года. Это за приобретенный диабет.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько стоит? Извините за цинизм этот жуткий.

Д. ШИШКИН: Миллион рублей. По новому закону где-то так.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Мне кажется, это не много, извините. Это мало. Нет?

С. ЗАВИДОВА: Ну, теоретически, возможно, да. Если возмещения не хватает, пациент пострадавший всегда может обратиться в суд, то есть страхование не отменяет возможности добиваться возмещения.

Д. ШИШКИН: И в данном случае обязательное страхование это как бы компенсация. Т.е. страховщик компенсирует, а дальше у пациента никто не отбирает прав пойти обратиться в суд на врача, на фармацевтическую компанию, отсудить у нее еще денег сколько угодно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько стоит страхование, я имею в виду тариф НРЗБ

Д. ШИШКИН: Тариф средний где-то получается 2000 рублей за пациента. 1941 рубль.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это в месяц или в год?

Д. ШИШКИН: Весь период исследования.

С. ЗАВИДОВА: Это за исследования, да.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это за одно исследование.

С. ЗАВИДОВА: И тариф завышен, я бы сказала. Ну, тут мы не будем с Дмитрием спорить.

Д. ШИШКИН: Конечно, не будем.

С. ЗАВИДОВА: На самом деле, если оценивать риск участия в клиническом исследовании он… Дмитрий, не дадите, наверное, соврать, он менее рисковый вид, как, например, автогражданка.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: В случае смерти сколько вы платите?

Д. ШИШКИН: 2 млн рублей.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: 2 млн, т.е. 1% от максимальной выплаты. Если 2 тысячи рублей (я округлили 194й)…

Д. ШИШКИН: 0,1%

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Ой, да, конечно! 0,1%. Спасибо! Извините! А вы еще говорите, что это завышенная цена.

С. ЗАВИДОВА: Судя по количеству страховых случаев, которые – мы статистику собирали до вступления в силу закона… скажем так, наступление страхового случая для страховой компании… Дмитрий улыбается, как НРЗБ. Поправьте. Если не согласны, он минимален, действительно.

Д. ШИШКИН: Нет, Светлана, я просто хотел сказать, что… Может быть, раньше он был минимален, потому что никто об этом страховании не знал. Теперь каждый пациент об этом страховании знает, у каждого есть бумажка на руках, что он застрахован…

С. ЗАВИДОВА: Здесь надо немножко разводить…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Извините, ради бога, прервемся, у нас будет еще время. Дмитрий Шишкин, начальник отдела страхования гражданской ответственности компании «Ингосстрах», и Светлана Завидова, исполнительный директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям, у нас в гостях. О страховании клинических исследований мы говорим. Новости на «Эхе», через 5 минут продолжим.

НОВОСТИ.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: 11.35 в столице. Я напоминаю, что у нас в гостях. Дмитрий Шишкин, начальник отдела страхования гражданской ответственности компании «Ингосстрах», и Светлана Завидова, исполнительный директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям. И мы говорим о таком особняком стоящем, специфическом виде страхования, как страхование клинических исследований. Я хотел бы спросить наших слушателей, любопытно мне на самом деле, скажите, пожалуйста, согласились ли бы вы на то, чтобы стать пациентом в клинических исследованиях лекарственных препаратов с учетом, что теперь обязательно застрахованный вид? Да, согласились бы – 660 06 64. Нет, ни за что, никогда - я нажму сейчас Старт – 660 06 65.

ГОЛОСОВАНИЕ

Процесс пошел. Скажите, пожалуйста, согласились ли бы вы принять участие и стать пациентом в клинических исследованиях лекарственных препаратов? Да, согласились бы – 660 06 64. Нет, ни за что, никогда – 660 06 65. имейте в виду, что это теперь застраховано, 2 млн рублей, и речь идет только о пациентах. Это, наверное, третий уже этап…

С. ЗАВИДОВА: Как правило. Нет, есть ограниченное очень количество. В России проводится с участием здоровых добровольцев, но в рамках Росси говорить об этом, в общем, смысла нет.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Итак, еще раз напомню вопрос. Согласились ли бы вы на то, чтобы стать пациентом в клинических исследованиях лекарственных препаратов. Да, почему нет? Это шанс, я бы согласился – 660 06 64. Нет, ни за что, никогда – 660 06 65. Дмитрий, я вас прервал. Перед новостями вы говорили о статистике, о цифрах.

Д. ШИШКИН: Да, я хотел сказать о том, что раньше не все пациенты хорошо понимали, что они застрахованы, на сколько они застрахованы и т.д. теперь каждый пациент знает об этом гораздо лучше. Т.е. все видят цифру в 2 млн рублей, и потенциально – ну, в страховании же не много кто что понимает – о, моя жизнь здоровье застрахованы. Вот, исследования, что-то я себя чувствую не очень хорошо, наверное, мне должны заплатить 2 млн рублей. Было б неплохо, конечно. Поэтому нужно подождать 2-3 года, накопить статистику, а после этого уже можно будет смотреть, что по поводу тарифа. Потому что за последний год с момента введения этого закона мы столкнулись с гораздо большим числом заявок и даже просто звонков, когда люди звонят, интересуются, спрашивают, как они могут получить эту сумму, что для этого должно было произойти и т.д.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это то, о чем мы говорили в первой части программы. Вы, в общем. Достаточно четко обрисовали, как оно должно быть. Вы знаете, я, пожалуй, для начала сейчас остановлю голосование. Очень любопытно оно шло, потому что обычно, когда начинаешь голосование, сразу быстро люди голосуют, и потом все. Здесь постепенно-постепенно набирались цифры, постепенно шло голосование – люди думали. Не сходу, взвешивали.

С. ЗАВИДОВА: Это хорошо, и, на самом деле, достаточно сложно с проголосовать, будучи здоровым человеком. Поставить себя в ситуацию, когда действительно придется вот такие вопросы решать.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Как вы думаете, как разложились результаты голосования?

Д. ШИШКИН: Сложный вопрос, я не знаю. Если голосовали здоровые люди, то, скорее, больше «нет». Если голосовали те, которые сталкивались с этим – для некоторых это, действительно, чуть ли не единственный шанс получить новейшие препараты, тогда больше «да».

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Ну, это не шутка, и я ни в коем случае не шучу, но аудитория радио «Эхо Москвы» в основном здоровые люди. 37% согласились бы, 63% сказали бы «нет, ни за что, никогда». Спасибо всем. Кто принял участие в голосовании. Очень сложно, на мой взгляд… Иногда, когда обычное ДТП, люди царапину на переднем бампере пытаются предъявить в качестве ущерба, когда удар был в прямо противоположную сторону автомобиля. И то там возникают споры. А здесь, когда неизвестный лекарственный препарат, неизученный, кто его знает, от чего там зачесалось, прошу прощения, или вот сахарный диабет наступил? От этого лекарственного препарата или от чего-то другого? Очень сложно доказать связь. Или доказать, наоборот, что ее нет.

С. ЗАВИДОВА: Вопросы такие, естественно, правомерны, но, на самом деле, о неизученности говорить не совсем правильно, потому что на том этапе, когда препарат начинаю давать человеку, естественно, он изучался и в лабораторных условиях, и с участием животных. И, опять же, первые, более ранние фазы, они, как правило, проводятся не в России уже с участием людей. Т.е. иск участия в клиническом исследовании несомненный есть, тут вопросов быть не может. Но этот риск контролируемый и достаточно рассчитанный. Но случаев, слава Богу, в клинических исследованиях – я говорю о мировых случаях – каких-то серьезных последствий было, наверное, единицы.

Д. ШИШКИН: Единицы и небольшое число, где НРЗБ.

С. ЗАВИДОВА: И доказывается это, потому что если возникает действительно какой-то нежелательный эффект, который приводит к последствиям, он проявляется у нескольких участников, то здесь можно доказать.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сталкивались ли вы с тем, что называется пациентским экстремизмом? В плане страхования именно.

С. ЗАВИДОВА: Со стороны родственников скорее.

Д. ШИШКИН: Да, к сожалению, когда родственники теряют близкого человека…

С. ЗАВИДОВА: … почему бы не попробовать побороться за 2 млн? представьте ситуацию: онкологический протокол, серьезное заболевание, тем более какие-то такие уже стадии, и шансов выжить мало. Вне зависимости от того, участвуешь ты в исследовании или нет. Если пациент такой умирает в клиническом исследовании, родственникам сложно не попробовать. Есть страховка.

Д. ШИШКИН: Да, хотя…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Как я понял, страховка в таком случае не выплачивается?

С. ЗАВИДОВА: Она не выплачивается НРЗБ.

Д. ШИШКИН: Если с этим не связана, то да.

С. ЗАВИДОВА: Если это было естественное развитие заболевания, то, естественно…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но родственники пытаются застраховать, а потом доказать, что это было связано с препаратом.

Д. ШИШКИН: Ну, страхуются все в любом случае обязательно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, страхуются в случае проведения исследования.

Д. ШИШКИН: А, да.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Т.е. родственники пытаются впихнуть человека в эти исследования…

С. ЗАВИДОВА: Думаю, нет. Не так. Вот как раз в ситуации с онкологией люди, к сожалению, но сами хотят, активно ищут возможность участия в исследованиях, и никто их туда не запихивает.

Д. ШИШКИН: Препаратов на всех не хватает, очень дорогие.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Т.е. родственники потом уже пытаются.

Д. ШИШКИН: Потом уже, когда постфактум бывают, к сожалению, иногда такие ситуации. Они бывают, да. Ну, работаем просто, объясняем, рассказываем, что и как. опять же, можно провести медицинскую экспертизу, которая скажет: да, связь есть – и тогда, естественно, мы платим. Или нет, связи нет, и тогда, пожалуйста, вот медицинская экспертиза.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Светлана, у меня скорее вопрос к вам. Буквально некоторое время назад, пару недель, по-моему премьер-министр Владимир Путин, сказал, что в России нужно развивать определенные направления, и одно из них была фармацевтика. И Россия должна стать мировым лидером. Я не цитирую, но примерно так. Как вы думаете, есть ли шанс?

С. ЗАВИДОВА: Я думаю, на сегодняшний день, к сожалению, нет. Т.е. в такие лозунги я несильно верю, и у нас, на самом деле, инновационное развитие заявлено уже не вчера и не 2 недели назад, а уже несколько лет мы движемся к этому, в том числе в фармацевтике. Пока же – и это не только мои слова, это подтверждают, к сожалению, и российские производители лекарственных препаратов – несмотря на лозунги, мы двигаемся пока только назад.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Спасибо вам. Дмитрий Шишкин, начальник отдела страхования гражданской ответственности компании «Ингосстрах», и Светлана Завидова, исполнительный директор ассоциации организаций по клиническим исследованиям, были у нас в гостях. О страховании клинических исследований мы говорили. Еще раз спасибо.

Д. ШИШКИН: Спасибо, до свидания.

В материале упоминаются: Компании, организации: Ингосстрах 14146 Персоны: Шишкин Дмитрий Сергеевич

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »