Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Росбалт, Санкт-Петербург, 19 августа 2013 г.

«Здоровье — не только медицинский вопрос»

554 просмотра

О ситуации с онкологическими заболеваниями в России, возможных путях решения этой проблемы, а также о роли НКО в борьбе с неинфекционными заболеваниями рассвказывавет исполнительный директор некоммерческого партнерства «Равное право на жизнь» Дмитрий Борисов.

— Ваша организация «Равное право на жизнь» сосредоточена на борьбе с неинфекционными заболеваниями, в первую очередь, онкологическими. Недавно она получила консультативный статус в Экономическом и Социальном Совете ООН (ЭКОСОС). Что означает для вас выход на международный уровень?

— В России сегодня достаточно непростая ситуация со здравоохранением. И здесь важно отметить, что она касается не только медицинских проблем, а по большей части относится к аспекту межсекторального сотрудничества. Четкое обозначение и понимание этой проблематики является первым шагом на пути к ее решению. Это демонстрация тех возможностей, которые есть в России для развития межсекторального сотрудничества, обеспечивающего доступность и полноценность специализированной медицинской помощи, способной существенно снизить смертность и инвалидизацию от неинфекционных заболеваний (НИЗ).

Сегодня лечение, в частности, онкологических пациентов – это зона, которая связана и с правами самих пациентов, и с правами человека в целом. Здесь должна быть открытая государственная позиция по решению этого вопроса, адекватная оценка возможностей по решению стоящих перед обществом проблем. Во взаимодействие государства и гражданского общества все усилия должны быть направлены на поиск конструктивных решений.

Полученный статус поможет нам эффективнее взаимодействовать на международном уровне для осуществления тех перспектив, которые имеются у нас в стране, а также реализовать наши различные проекты на территории в России.

— Насколько эффективна работа НКО в такой области как онкология, в том числе в России?

— Если сравнивать с ситуацией, к примеру, в Западной Европе и Америке, то нам определенно есть чему поучиться. Институты гражданского общества в сфере неинфекционных заболеваний в России есть, но развиты не очень сильно. Да, у нас есть определенное количество общественных организаций. Но, к сожалению, хотя система коммуникации с государственной властью существует, она нуждается в значительном улучшении. Это не должна быть просто критика государственных органов, процесс должен быть обоюдным. То есть, общественные организации должны повышать свои профессиональные навыки и понимать, чем они занимаются.

К сожалению, сегодня мы сталкиваемся с большим количеством эмоций без каких-то конструктивных решений, как со стороны представителей государственных органов, так и со стороны наших коллег из некоторых НКО. Мы считаем, что просто кричать о проблеме — это не совсем верный путь.

Однозначно, общественные организации должны получать обратную связь со стороны государственных органов. Сейчас все крайне регламентировано, зажато в административные тиски. Особенно жестко это проявляется в регионах. Тем не менее, эта работа ведется. Мы уверены, что она перспективна.

Конечно, адресная помощь конкретным пациентам крайне важна. Однако необходимо, чтобы помощь приходила на уровне системных и практически реализуемых решений, которые бы потом отразились на качестве лечения тысяч больных — это как раз и должно быть основной задачей взаимодействия НКО с органами государственной власти.

— Россия, к сожалению, является одним из мировых лидеров и по числу смертей онкологических больных. По данным ВОЗ, за последние 10 лет число онкологических больных в нашей стране увеличилось на 25,5%. На ваш взгляд, в чем причина такой ужасающей статистики?

— Вы знаете, необходимо понимать, почему происходит увеличение. Во-первых, сейчас идет процесс модернизации материально-технической базы профильных клиник. Методы современной диагностики хоть и медленно, но становятся доступными для широкого круга населения. Сейчас появилась возможность диагностировать большее количество заболеваний. Ведь раньше значительная часть больных умирала без поставленного диагноза.

Еще один момент, который касается не только России, — это старение населения. Технологии современной медицины позволяют человеку жить дольше. Увеличивается число людей старше 60 лет, и, естественно, увеличиваются проблемы, связанные с онкологией. Для нашей страны это, может быть, не так актуально на данный момент как, допустим, для Европы, но и в России эта проблема существует – наше население стареет год от года.

Также очень важно то, что «рак молодеет». У нас достаточно большое количество онкологических заболеваний, которые диагностируют в трудоспособном, репродуктивном возрасте. Это, конечно, очень большая проблема, на которую государство должно обратить особое внимание. Если человеку будет своевременно оказана помощь, то он может вернуться к полноценной жизни. Потеря для экономики государства в результате гибели пациента от онкологического заболевания в три раза выше, чем от сердечнососудистых заболеваний. Поэтому возросшая смертность должна трактоваться соответствующим образом, это не просто сухие цифры — 25%.

У нас в этом отношении крайне ужасающим выглядит другой показатель. Практически каждый третий пациент в России погибает в течение первых 12 месяцев после постановки диагноза. Это уровень так называемой одногодичной летальности. И как раз он у нас один из самых высоких в Европе, да и во всем мире. Это говорит о низком уровне доступности как ранней диагностики, так и современных методов лечения. К сожалению, этот показатель за последние годы только растет.

— А какие пути решения этой проблемы вы видите? Насколько востребованным может оказаться в России зарубежный опыт?

— Возвращаясь к комментариям по первому вопросу, здесь очень важен межсекторальный подход. Об этом говорится и на площадках высокополитического уровня, таких как ООН, и во многих государственных программах. Только делается из этого на сегодняшний день в нашей стране очень мало. Что здесь имеется в виду — сегодня медицинская наука действительно достигла огромного прогресса. В настоящее время многие формы рака и других НИЗ являются не фатальными заболеваниями. Вопрос в доступности этих технологий. И этот вопрос не к врачам, и, конечно, не к пациентам. Это вообще не медицинский вопрос — это вопрос сугубо экономический. Насколько государство способно экономически простимулировать и обеспечить доступность этих новых технологий для населения.

В России продекларирована бесплатная медицинская помощь — звучит очень ободряюще. Но в реальности даже на последнем президиуме Госсовета, который прошел в конце июля, президент озвучил цифры дефицита финансирования программ государственных гарантий здравоохранения. Он составил более 120 миллиардов рублей. Эти дыры в бюджете по новому законодательству должны компенсировать регионы. И это не медицинская проблема. Но эта ситуация, которая создает проблему для врачей и пациентов. Врач не может реализовать свой профессиональный долг, пациент не может получить то, что продекларировано законом. Таким образом, возникает огромная зона кризиса.

Решение данной проблемы однозначно предполагает взаимодействие государства как с частным сектором, так и с институтами гражданского общества. Каждое государство в силу своей социальной политики оказывает тот или иной уровень доступности к медицинской помощи, уровень финансирования, в первую очередь. Не нужно считать, что у нас все должно быть дешевле и проще. Мы точно такие же люди как те, которые живут в других странах.

Как обеспечить экономическую доступность? Моделей много. Однозначно нельзя их просто брать, и копировать, везде есть своя специфика. Но нужно приходить к программам, о которых говорится на уровне ООН.

Речь идет об инновационном финансировании, которое включает разработку современных механизмов, финансовую защиту населения, которое предвосхищает большие финансовые потери и риски в момент диагностирования — по сути, с начала потребления услуги специализированной медицинской помощи.

Учитывая международный опыт, здесь конечно нужно в первую очередь говорить о системе дополнительного добровольного страхования на случай диагностирования критического заболевания.

У нас вроде бы есть обязательное страхование, но это только называется «страхование», так как в системе ОМС нет страховых принципов, нет страховых расчетов основанных на вероятности риска и стоимости лечения заболевания. Из-за этого постоянно возникает дефицит финансирования, который пытаются не озвучивать и прикрывать всевозможными нереалистичными тарифами.

При этом у нас никоим образом не используется ресурс дополнительного добровольного страхования как инструмента разделения финансового бремени НИЗ между здоровым населением и государством.

Именно в этой области должен быть задействован частный сектор и внедрены принципы государственно-частного партнерства (ГЧП), а вместо этого, у нас пытаются подключить частные клиники к исполнению государственного заказа и конкуренции их с государственными ЛПУ за деньги ОМС. Это полный абсурд, стимулирующий махинации с неполноценными тарифами ОМС и совсем не учитывающий интересы пациентов и задачи государственной социальной политики.

Государству нужно четко сказать: «Да, мы имеем возможность бесплатного лечения в рамках совершенно конкретного объема финансирования». Пусть это будут стандарты лечения 1950 года. Но это будет правда! «Но если ты хочешь лечиться по стандартам 2013 года, мы, как государство, обеспечим тебе возможные варианты со-финансирования и обеспечим жесткий контроль за качеством услуг и реализацией всех законных прав пациента».

Это будет открытая и честная позиция, которую поймет и население и частный сектор, способный инвестировать в развитие нашего здравоохранения. У нас любой человек может увеличить свою гражданскую ответственность страховки ОСАГО, и в этом нет никакой проблемы. Человек имеет возможность себя защитить в этой сфере.

Защитить себя от критической ситуации при диагностировании НИЗ в рамках программы ОМС в России сегодня невозможно. Мы вынуждены рассчитывать только на государство. Но ни одна государственная клиника, которая на сегодняшний день обязана бесплатно лечить пациента, не имеет права дополнительно взять ни копейки, а должна укладываться в ограничительные тарифы. Как в этих условиях может работать врач, когда ему говорят: «Мы тебя ограничим по деньгам, но рак ты должен вылечить»? Здесь вопрос политический и экономический и совсем не медицинский.

Здесь, кстати, очень важными могут оказаться инструменты публичной дипломатии. Многие врачи находятся в административном коридоре. Не обо всех проблемах они могут совершенно спокойно и открыто говорить. Здесь должно быть профессиональное партнерство государства и гражданского общества, чтобы был более конструктивный и открытый диалог. И мы видим в этом свою задачу.

— Вашей организации в этом году исполнилось семь лет. Каких итогов за это время удалось добиться?

Основной итог, которым мы гордимся, — это те пациенты, (их счет идет на тысячи), которым, благодаря нашей работе, удалось улучшить качество лечения, обеспечить доступ к тому лечению, которое им показано по закону и гарантировано государством.

Я считаю, что это наш основной успех. Если говорить об успехах второго и третьего уровня, нам действительно очень приятно, что наша организация получила консультативный статус при ЭКОСОС. Это не было бы возможным, если бы мы не смогли консолидировать вокруг себя пациентов, а наши проекты не нашли бы поддержку как со стороны региональных и федеральных государственных институтов, так и со стороны профессионального медицинского сообщества.

Здесь существенной оказалась поддержка со стороны МИДа и со стороны Фонда поддержки публичной дипломатии имени Горчакова. Также очень важным является то, что у нас установились очень серьезные партнерские отношения с рядом ведущих зарубежных экспертных групп. Нас там воспринимают не только как тех, кто приехал поучиться, но и как людей, которые могут поделиться опытом. Мы считаем, что российский опыт также нужно демонстрировать на зарубежных площадках, таких как Гарвардский университет, Всемирный противораковый союз, ВОЗ и т.д.

— Какие цели вы ставите перед собой на ближайшие годы?

— Развитие программ разделения финансовых рисков между государством и обществом – это одна из задач, которую мы перед собой ставим. Для этого мы будем продолжать работать с российскими и зарубежными экспертами в области экономики, в частности экономики здравоохранения. Мы считаем, что в Росси еще не развито такое направление как благотворительная система. Ее у нас в стране попросту нет. В стране нет клиник, которые не на коммерческой, а на благотворительной основе могли бы оказывать экспертный, консультативный сервис по лечению пациентов, которые работали бы в поддержку программ, реализуемых государством. Мы сейчас над этим активно работаем, и это задача на ближайшую перспективу.

Беседовала Татьяна ХРУЛЕВА

Материал подготовлен в рамках совместного проекта с Фондом поддержки публичной дипломатии им. Горчакова

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »